"Елена Долгова. Сфера Маальфаса " - читать интересную книгу автора

хвостом. Девушка выпрямилась в седле.
- Отец ждет нас. Он пошлет людей на поиски. Нужно торопиться. Какой
был барсук, Шенк! Ты не забыл шкуру?!
- Здесь она, в сумке.
- Я вижу, ты не забыл облезлую шкуру. А вот дорогу ты хорошо помнишь,
любезный? - вмешался третий путник. Насмешливый голос, доносившийся из-под
опущенного капюшона, принадлежал элегантному молодому мужчине.
- Конечно. Десять лет тут землю бью. Пешим и на коне, каждый кустик
знаю, каждый камешек. Стежки-дорожки, тропы и пни. С чего бы мне дорогу
забывать?
Лесничий Шенк, знаток тропинок через болота, обиженно замолчал. Трое
охотников пришпорили лошадей. Черные топи остались на севере. В таких
местах сквозь бездонную толщу воды лениво поднимаются болотные пузыри. В
молодых, зыбких болотах, под обманчивым ярко-зеленым покрывалом
растительности лениво колышется трясина, способная в минуту проглотить
всадника вместе с конем. Но немного на юг - и появляются плоские травяные
кочки. Меж ними пробиваются низкие кустики трав, осень усеивает их пестрой
россыпью диких ягод, похожих на крупный цветной бисер, и горят меж кочек
долгими осенними вечерами призрачные белесые огни...
Заболоченная низина, поросшая редким осинником, протянулась на
юго-восток, к своей южной оконечности постепенно повышаясь, чахлое
редколесье сменилось густым ельником, чтобы, наконец, уступить место траве,
можжевельнику и полянам дикой клубники. Тропа обогнула торфяники по самому
краю, постепенно становясь суше и шире. Впереди лежали холмы, рассеченные
узкой, как порез, лощиной.
Трое всадников ехали шагом, каждый думал о своем, еще не подозревая о
той роли, которую приуготовила каждому история.
Девушка отпустила повод красной кожи. Хмурые холмы медленно
надвигались, заслоняя печальное небо.
Алиенора представляла лицо отца - щеки, заросшие рыжей щетиной, низко
нависшие брови, скрывающие светлые, почти белесые глаза с крошечными
темными точками у зрачка, косой шрам, задевший бровь и стянувший висок. Она
искренне восхищалась отцом - военная биография и отчаянная репутация барона
давали к этому множество поводов. Шестнадцатилетний Виттенштайн шел в
первых рядах армии, посланной дедом нынешнего императора в невероятно
отчаянный поход на юг. Тогда сверкали глаза, лилось вино, гремели гимны,
произносились речи, легко взлетали к небу поспешно выхваченные из ножен
мечи...
Предприятие правителя оказалось безумным с самого начала - галеры
уходили от свай южных портов, чтобы, переплыв море, причалить к сухим
пескам пустыни. Сезон штормов начался раньше обычного, и половина армии
канула на дно, так и не увидев вожделенного берега. По иронии судьбы
оставшаяся половина, изнемогая от жажды, дралась с кочевниками, засевшими в
неприступных крепостях-оазисах - дралась уже не за тусклое зеленоватое
золото южных копей, а лишь за возможность опустить ладони и лицо в стылую,
тугую, такую прекрасную воду...
Из южного похода вернулся только каждый десятый. Среди них был и
"бешеный Виттенштайн".
Теперь постаревший рубака, участник пяти войн при двух императорах,
супруг, схоронивший двух нестарых жен, отец, потерявший старшую дочь и