"Вадим Долгов. Быт и нравы Древней Руси (Загадки и Коды Древней Руси) " - читать интересную книгу автора

Подводя итог, следует отметить, что детство в Древней Руси XI-XIII вв.
вполне соответствует средневековой общеевропейской практике. Типологически и
стадиально методы социализации на Руси мало чем отличались от тех, что
использовались в Западной Европе. Суровая повседневность не исключала
привязанности, теплоты и нежности в отношениях между детьми и родителями.
Жестокие подчас способы ухода за потомством проистекали не столько из
невнимания к потребностям маленького человека, сколько из особенностей
бытовой и культурной среды. Родители уделяли воспитанию детей немало времени
и сил, хотя часто родительская забота строилась не на рациональных, а на
сакрально-магических мерах. Детство было короче и жестче, и этим
средневековая эпоха существенно отличается от современной. В то же время
продолжение рода было главной и непререкаемой целью жизни подавляющей части
населения. Высокая детская смертность снижала интерес к личности ребенка, но
это искупалось высокой социальной престижностью материнства и отцовства как
такового и стремлением во что бы то ни стало оставить после себя потомство.
Возможно, в конечном итоге именно этим отличием обусловлены глобальные
сдвиги в демографической динамике, наметившиеся в странах Европы и Северной
Америки за несколько последних десятилетий. Постоянный рост численности
населения, сопровождавший историю человеческого рода на протяжении
тысячелетий, в последнее время резко затормозился. Рождаемость во много раз
снизилась и теперь едва покрывает смертность. Можно думать, что изменение
отношения к детству - одна из кардинальных причин этого процесса.

"Быстъ книжник и философ так, якоже в русской земле не бяшеть":
образование и интеллектуальный труд.

"Интеллектуальное производство", образование и умственный труд как
сферы культуры уже достаточно прочно заняли место в круге тем исследований
историков, изучающих западноевропейскую Античность и Средневековье: примером
тому работы московского медиевиста П.Ю. Уварова. Нет ничего удивительного в
том, что именно медиевисты первыми начали работу над этими темами, ведь
именно Европа стала колыбелью устойчивых форм организации интеллектуальной
деятельности (университеты, академии), широко практикуемых в настоящее время
по всему миру. Все современные научные степени и звания имеют европейское
происхождение. Четкая определенность, организационная институализированность
и общественная значимость самого явления предопределила возможность
"естественного" выделения его в качестве предмета научного рассмотрения.
В истории русской средневековой культуры указанный круг тем
затрагивался лишь косвенно. Во-первых, в силу того, что антропологически
ориентированные темы вообще долгое время оставались непопулярны в
отечественной русистике. Во-вторых, потому, что на Руси интеллектуальная
деятельность практически до XVII в. не имела устойчивых форм специальной
социальной организации, а существовала в "растворенном" состоянии,
смешиваясь то с церковным служением, то с ремеслом, то с политической
деятельностью, что также не способствовало концентрации исследовательского
внимания. Указанное свойство, однако, на самом-то деле не мешает выделить
интеллектуальную сферу древнерусской культуры в особый предмет научного
рассмотрения, ведь исследователь свободен в выборе вопросов, которые можно
задать источнику. Теперь, когда "западоведческая" медиевистика "проторила
дорогу", назрела необходимость обращения к этой теме и в ходе изучения