"Вадим Долгов. Быт и нравы Древней Руси (Загадки и Коды Древней Руси) " - читать интересную книгу автора

незамеченным другими. И чем больше будет различных свидетельств, тем более
объемную картину былого можно будет в конечном итоге составить. Главная
ценность этих "путешествий" заключается в возможности живого, "соучастного"
восприятия прошлого.
"Соучастное восприятие", составляющее, по мнению знаменитого
американского ученого К. Гирца, самую суть социально-антропологического
метода, должно позволить нам раскрыть культурный код и восстановить
контекст, в рамках которого дикое для современного человека замужество
восьмилетней девочки будет казаться вполне естественным, как оно казалось
летописцу, описывавшему брак княжны Верхуславы Всеволодовны Суздальской, а
странная доверчивость печенежских послов, обманутых детской хитростью
белгородцев, изобразивших "кисельный колодец", будет понята не как
наивность, а как проявление мистически ориентированного мировоззрения.

Глава 1 Человек в кругу близких: труд, отдых и быт

История хранит в себе немало тайн. Откуда прибыл к восточным славянам
Рюрик? Кто был первым митрополитом Киевским? В каком точно году была издана
Русская Правда? И еще много чего можно вспомнить. Но известно ли читателю,
что ученые до сих пор доподлинно не знают даже, как здоровались друг с
другом русские люди в XIII в.? Может быть, как мы сейчас, говорили
"здравствуй", а может быть, и нет. И если к первым вопросам историческая
наука подобрала более или менее правдоподобные ответы, то последней
проблемой даже никто не пробовал серьезно заниматься!
Вот и получается, что наиболее, пожалуй, таинственной сферой бытия
человека Древней Руси до сих пор остается его "частная жизнь", то есть
отношения в семье, среди друзей, одним словом, в кругу личного общения.
В общем-то, ничего удивительного в этом нет: повседневным заботам
средневекового горожанина не уделяли внимания и летописцы, они не нашли
отражения в образах древнерусской иконописи, почти не оставили следов в
княжеском законодательстве. Поколения сменяли друг друга, а следы их
житейских забот безжалостно смывала река времени.
Причем здесь речь идет не только о "средних", "обычных" жителях
древнерусских городов и сел. Даже домашняя жизнь князей и бояр при первом
взгляде в "тьму веков" остается практически неразличимой. Мы видим их, по
выражению академика Д.С. Лихачева, в "торжественных геральдических
разворотах", в условных ситуациях и позах (как памятники на постаментах,
или, лучше сказать, как образы на иконах). Первым делом бросаются в глаза
критические моменты их нелегкой судьбы: вот князь сражается на поле брани,
дружинник говорит во время боярского совета, вот епископ благословляет и
вразумляет паству. За пределами этих ярких картин фигуры даже "нарочитых"
мужей древнерусского мира погружаются во тьму. Что уж говорить о
"простецах": им, казалось, уготована роль темной массы на заднем фоне
картины исторической жизни.
Но так кажется только на первый взгляд. Когда глаза привыкают к тьме,
начинают постепенно проступать неожиданные детали. Вдруг находятся
источники, в свете которых мы можем гораздо ближе подойти к пониманию самых
сокровенных сторон повседневной жизни человека раннего русского
Средневековья. Увидеть его в окружении его близких, понять его горести и
радости. В конечном итоге почувствовать его душу, ведь как писал знаменитый