"Игорь Викторович Долгополов. Певцы Родины (о русских и советских живописцах) " - читать интересную книгу автора

здешних, то он стоил бы всех сокровищ Европы, Азии, Африки и Америки". Эти
слова, взятые из архива Брюлловых, относятся к поре, когда братья Карл и
Александр, получив благословение петербурского "Общества поощрения
художников", путешествовали по Европе.
Молодые живописцы отправились в дальний путь, как пишет современник,
"искать не вдохновенья, а усовершенствования". Они тщательно изучали,
смотрели, сравнивали...
Вот отрывок из письма Карла, написанного из Рима:
"...Вдалеке от родины, от друзей, от всего, что делало нас счастливыми
в продолжение 23 лет, каково нам - вы, может быть, после сего письма и
будете иметь вообразить себе...
Хотя здесь вместо сосен растут лавры и вместо хмеля виноград - все
мило, прелестно! - но без слов, молчат и даже кажется все вокруг умирающим
для тех, кто думает о родине".
Как много душевной чистоты и сдержанности кроется за этими словами!
Юный Брюллов воспитывался в стенах Петербургской академии художеств.
Молодой художник мечтал прославить отчизну своими творениями. Честолюбивым
мечтам суждено было сбыться. Но от великого дня триумфа русского художника в
Европе его еще отделяли долгие годы напряженного труда и учебы.
В Риме Брюллов снял мастерскую, в которой поместил слепки, напоминавшие
ему классические произведения древности: Аполлона Бельведерского, Венеру
Медицейскую, Меркурия Ватиканского, фрагменты фигур Аякса и Геркулеса.
Молодой живописец получил хорошую школу, но в Риме он впервые так
близко подошел к изучению великих шедевров классики и с поразительной
зрелостью делает первые глубокие выводы.
В письме к брату Федору, также художнику, он писал:
"Первое, что я приобрел в вояже, есть то, что я уверился в ненужности
манера. Манер есть кокетка или почти то же; делая соображения из всего
виденного во всех галереях, на дороге встречавшихся, вижу, что метода,
употребляемая древними мастерами, не без причин".
Тонкое чувство формы, поражающя пластичность картин Брюллова -
результат любовного изучения классики. Еще в академии художник сорок раз
рисовал сложнейшую группу Лаокоона, двенадцать раз копировал Веласкеса.
Шли годы. Живопись Брюллова становилась прозрачнее, колорит картин
напряженнее, краски свежее. Он пишет свои Картины "Итальянское утро" и
"Итальянский полдень", в которых сюжет взят не из мифологии или Библии, а
просто из жизни. Это шокирует почтенных членов "Общества поощрения
художников", и они лишают Брюллова стипендии. Но, к счастью, к тому времени
его мастерство настолько окрепло, что он решает идти своим путем.
"Всадница" - прекрасная картина Брюллова - сразу поставила его в ряд с
крупнейшими живописцами Европы. Виртуозно написанная, она вызвала сенсацию в
Риме. Вот один из отзывов прессы тех дней:
"Отличный живописец, которого до сих пор мы знали только по некоторым
прелестным рисункам, исполненным акварелью, в этом году появился с большой
картиной, написанной масляными красками, и превзошел всеобщие ожидания. Эта
картина, портрет в настоящую величину, изображает очень красивую девушку на
лошади, в саду, и написана господином Карлом Брюлловым по заказу графини
Самойловой. Манера, которою исполнен этот портрет, заставляет припомнить
прекрасные произведения Рубенса".
За девять лет, проведенных в Риме, Брюллов достиг в своих портретах и