"Апостолос Доксиадис. Дядюшка Петрос и проблема Гольдбаха " - читать интересную книгу автора

ним несчастливая судьба.
- Какой игрок! - восторженно вздохнул наш гость. - Если бы он играл в
турнирах, был бы уже гроссмейстером!
Тут мой отец сменил тему разговора.
Ежегодный семейный сбор происходил в саду. Взрослые рассаживались
вокруг стола, поставленного в мощеном дворике, выпивали, закусывали,
болтали, два младших брата изо всех сил старались (как правило, без особого
успеха) быть вежливыми и любезными. Мы с моими кузенами играли в саду.
Однажды я предпринял попытку решить загадку дяди Петроса и попросил
разрешения пройти в туалет - таким образом я надеялся попасть в дом. К моему
великому разочарованию, хозяин указал на строение рядом с сараем. Но на
следующий год (мне уже было четырнадцать) на помощь моему любопытству пришла
погода. Буря заставила дядю открыть балконную дверь и ввести нас в
помещение, которое архитектором, очевидно, было задумано как гостиная. И так
же очевидно было, что ее владелец не привык принимать гостей. Хотя там и был
диван, он как-то неуклюже приткнулся у глухой стены. Из сада принесли
стулья, расставили полукругом, и мы расселись, как плакальщики на
провинциальных похоронах.
Я произвел быструю рекогносцировку, кидая вокруг торопливые взгляды.
Единственными предметами мебели, носившими следы ежедневного употребления,
были старое глубокое кресло у камина и столик рядом с ним. На столике стояла
шахматная доска с незаконченной партией. Рядом со столом на полу лежала
большая стопка шахматных книг и журналов. Значит, вот где сидит каждый вечер
дядя Петрос. Научные занятия, о которых говорила мама, это шахматы. Так ли?
Я не мог позволить себе столь поспешный, хоть и напрашивающийся вывод,
поскольку заметил нечто еще, наводящее на размышления. Главным в обстановке
гостиной, в которой мы сидели, тем, что так сильно отличало ее от гостиной в
нашем доме, было невероятное количество книг. Книги были повсюду. Не только
все стены комнаты, коридора и маленькой прихожей были увешаны полками от
пола до потолка, но и на полу лежали книги высокими стопками. Почти все
книги были старые и имели вид читаных-перечитаных.
Сперва я выбрал самый простой способ узнать их содержание и спросил:
- Дядя Петрос, а что это за книги?
Наступило неловкое молчание, будто я заговорил о веревке в доме
повешенного.
- Это... это старые книги, - нерешительно пробормотал дядя, метнув
быстрый взгляд в сторону моего отца. Вопрос привел его в такое смятение и
поиск ответа сопровождался такой бледной улыбкой, что я не мог заставить
себя спрашивать дальше.
Тогда я снова сослался на зов природы. На этот раз дядя отвел меня в
небольшой туалет рядом с кухней. И на обратном пути, оставшись один и без
наблюдения, я воспользовался созданной мной самим возможностью. Взяв книгу
из ближайшей стопки на полу коридора, я быстро ее пролистал. К сожалению,
она была на немецком, которого я совершенно не знал (и сейчас не знаю). Мало
того, почти все страницы были усыпаны таинственными знаками, которых я тоже
никогда не видел: " и $ и o иI.Среди них попадались и более понятные символы
вроде +, = и:,разделенные цифрами и буквами - латинскими и греческими. Мой
рациональный ум преодолел каббалистические фантазии: это была математика!
Уезжая в этот день из Экали, я был полностью захвачен своим открытием,
равнодушный к брюзжанию отца и к его лицемерным выговорам за мою "грубость