"Э.Л.Доктороу. Всемирная выставка" - читать интересную книгу автора

генеалогии Бритта Рейда, то бишь Шершня: Бритт Рейд, оказывается, был не кем
иным, как внучатым племянником Одинокого Ковбоя. Мы в этом сомневались и
очень обижали Арнольда своими насмешками, но он, собравшись с духом, пускал
в ход факты. "Во-первых, Одинокого Ковбоя в действительности звали Рейд, и у
него был племянник Дэн Рейд". С этим мы соглашались: Дэн Рейд и в самом деле
появлялся в нескольких радиопостановках. "Во-вторых, - напирал Арнольд, -
отца того Бритта Рейда, который Шершень, зовут Дэн Рейд. В-третьих, этот Дэн
Рейд, папаша Бритта Рейда, - седой древний старик, а значит, много-много лет
назад вполне мог быть тем самым Дэном Рейдом, мальчишкой, чьим дядей был
Одинокий Ковбой. А в-четвертых, Бритт Рейд - это и в самом деле внучатый
племянник Одинокого Ковбоя!"
Вытерев лицо, я признавал правоту Арнольда, хотя и неохотно. Сам-то я
думал, что если все это правда, то очень жаль. Потому что Одинокий Ковбой -
это одно дело, а Шершень - совсем другое. Один ездил верхом, а другой за
рулем лимузина "линкольн-зефир", сработанного по спецзаказу. Шершень
действовал в городе, причем в современном городе, он носил шляпу с
приспущенным передним полем и подпоясанный кушаком плащ с поднятым
воротником. Я не желал знать о его родственных связях с Одиноким Ковбоем.
Мне также совершенно не нравилась мысль о том, что целые семьи на протяжении
поколений испытывают тягу к хождению в маске и посвящают свои жизни борьбе с
преступностью. Казалось бы, каждый из них способен навсегда уничтожить всю
преступность. Тут, кстати, проглядывал и некий ущерб, наносимый идее
совершенства. Одинокий Ковбой должен быть именно одиноким, и незачем его
тащить в толпу.
Но тут однажды вечером, когда по радио начали передавать как раз про
Шершня, оказавшаяся неподалеку мать услышала музыкальное вступление. Музыка
была быстрой и полной напряжения.
- "Полет шмеля", - сказала мать. - Как ты думаешь, почему для этих
дурацких передач музыку всегда берут из классики? - При этом она имела в
виду и передачи про "Одинокого Ковбоя", шедшие под увертюру из оперы
"Вильгельм Телль" Россини.
Меня тут же осенило. На следующий день в школе я отыскал Арнольда,
отвел в сторонку.
- Арнольд, - сказал я, - дело вовсе не в том, что Шершень с Одиноким
Ковбоем родственники. Дело в том, что родственники их авторы! Спорим, что
обе истории написал один и тот же человек. В обеих передачах используется
классическая музыка, оба героя ходят в масках, Одинокому Ковбою помогает
Тонто, а Шершню - Като, который водит его машину.
Арнольд уставился на меня. Из школьных предметов он предпочитал
естествознание. Став взрослым, собирался сделаться ученым. Ему и сейчас не
чужда была научная объективность, проявлявшаяся в готовности отказаться от
одной гипотезы в пользу другой, более приемлемой. Его глаза широко
открылись.
- И оба оставляли визитные карточки! - воскликнул он.
- Серебряную пулю! - завопил я.
- Знак шершня! - взвизгнул Арнольд. И мы принялись лупить друг друга по
плечам, прыгать и хохотать.

То, что отец лишился магазина, я узнал однажды утром, сойдясь с ним за
завтраком. Отец был добр и весел.