"Виктор Доценко. Биография отца Бешеного " - читать интересную книгу автора

пацаном из соседнего двора. Его звали Костя. Конфликт произошел во время
игры в "войну".
Мои сверстники наверняка помнят сантехников того времени. У них не было
кислородных и газовых баллонов, при помощи которых производились сварочные
работы. Ацетиленовый газ вырабатывало устройство, напоминавшее железную
бочку, в которое загружался карбид и заливался водой. Все пацаны
подворовывали кусочки карбида, совали их в стеклянные пузырьки с водой и
закрывали пробкой. Через некоторой время эта самодельная бомба под давлением
выделяемого из карбида газа взрывалась.
Разделившись на две "армии", мы начали "воевать" между собой. Костя,
натурально, оказался в "армии" противника. "Солдатам" и первой и второй
"армий" было известно о ремонтных работах в соседнем доме, а главное - об
ацетиленовом устройстве, что означало наличие карбида. Конечно, многие
пацаны не преминули воспользоваться этим и смастерили карбидные бомбы. Вышло
так, что одна из моих "бомб" разорвалась прямо перед Костей, и тот так
здорово испугался, бросившись ничком на землю и закрыв голову руками, что я
не выдержал и громко рассмеялся. Этот смех подхватили не только ребята из
моей "армии", но и те, кто был в одних рядах с виновником неожиданного
веселья, то есть с Костей.
Почему-то этот беззлобный смех настолько обидел его, что он принялся
оскорблять меня, поливая всеми известными в то время ругательствами.
Конечно, и я не остался в долгу, и после бурной словесной перепалки, в
которой, понятно, не оказалось победителя, всеобщими усилиями обеих "армий"
было принято решение - нам честно побороться: кто победит, тот,
следовательно, и прав. Иными словами, провести между нами своего рода
честную дуэль.
Костя был гораздо старше меня и потому считал, что справится со мной
"одной левой". А я с детства был заводной и очень упрямый. И мой характер,
как говорили те, кто меня знал достаточно близко, был отнюдь не подарок к
Восьмому марта.
Для понимания степени упрямства моего характера приведу один типичный
пример из дошкольной поры...
Стоял жаркий июль. На улице так парило, что выходить из дому совсем не
тянуло. В один из таких дней мама принесла с работы в обеденный перерыв две
банки хрена, подкрашенного свеклой. Санька находился с детским садом на даче
в Чернолучье, в пригороде Омска, а я целыми днями был предоставлен самому
себе: в пионерлагерь я должен был поехать лишь на следующую смену, то есть в
августе. Благодаря маме, умевшей ладить с профкомовским руководством, мне
почти каждый год удавалось отдыхать по путевке в пионерлагерях Чернолучья. А
Чернолучье было отличным местом для отдыха: сосновый бор, чистые воды
Иртыша... Можно ли желать лучшего? Не хватало разве только моря, но это в то
время было лишь сладкой, несбыточной мечтой...
Увидев в руках мамы банки, я спросил:
- А что это, мама?
- Варенье, - не очень обдуманно, как выяснилось чуть позже, пошутила
мама.
Не успела она оглянуться, как я уже открыл банку, сунул в нее ложку,
подцепил побольше и отправил в рот. Именно в это мгновение мама повернулась
ко мне. Мой рот, конечно же, дико обожгло, но я, изобразив на лице блаженное
удовольствие, преспокойненько набрал еще, словно хотел снова отправить в