"Виктор Доценко. Биография отца Бешеного " - читать интересную книгу автора

- Как?
- Как, как! Не знаешь, что ли? Выпить нужно! - деловито пояснил я.
- Чего выпить? - не понял приятель.
- Чего, чего... Водки!
- Где ж ее возьмешь? - рассмеялся тот и добавил, хитро поглядывая на
меня: - Ты ж тогда вылил ее на землю...
- Пошли к нам, - подмигнул я и потащил его за собой.
Дело было как раз под Майские праздники, и за шифоньером я давно
заприметил две нераскупоренные бутылки "черноголовки". Хотите верьте, хотите
нет, но два четырехлетних пацана уговорили почти полторы бутылки
сорокоградусной. Я не знаю, как Серега добрался до своей комнаты, но сам, а
также из рассказов отца и матери помню следующее...
Первым, слава Богу, пришел отец. Застав меня распластанным на кровати и
что-то бессмысленно бормочущим, он сначала не на шутку встревожился и уже
хотел бежать за доктором, как почувствовал исходящий от меня водочный дух.
Немало удивившись, он подхватил меня на руки и стал расспрашивать, как я
дошел до жизни такой. Его голос доносился из какого-то далека, а перед моими
глазами болталась свисавшая с потолка электрическая лампочка, свет которой
бил мне прямо в лицо, я ухватился за нее своей ручонкой и дернул на себя,
вырывая с корнем скрученный провод с фарфоровых роликов.
Отец уложил меня на кровать, а сам устремился за шифоньер, где
обнаружил, что выпито почти полторы бутылки водки, и расхохотался от этого
зрелища:
- Это ж надо! Вот шпингалеты: засосали полторы бутылки водки! Сколько
вас хоть было? Штук пять? Однако не все выпили: спасибо, хоть отцу
оставили! - уважительно добавил он и с удовольствием допил водку прямо из
горлышка, закусил куском хлеба с луковицей и снова подошел ко мне: я
беспокойно ворочался с боку на бок и никак не мог заснуть.
Думаю, что тот факт, что мы не все выпили, а оставили ему, и сыграл
положительную роль: меня даже не наказали и за пьянку, и за то, что я на
себе "спьяну" в клочья изорвал морскую тельняшку, сшитую мне мамой из
чьей-то старой мужской.
Можете представить мое самочувствие на следующий день: я был буквально
желто-зеленого цвета, дня три-четыре меня выворачивало наизнанку: типичное
алкогольное отравление. То же самое творилось и с Серегой.
Надо заметить, эта история принесла пользу: на спиртное я не смотрел
лет до пятнадцати, а перебрав в пятнадцать, не пил лет до двадцати пяти. В
рот не брал даже шампанского, но об этом расскажу позднее.
Не знаю, стоит ли уважаемым читателям воспользоваться моим опытом в
отношении своих детей, но своих сыновей я провел через это, и пока,
тьфу-тьфу, никто из них к рюмке не тянется и дай Бог не потянется.
Чтобы закончить мои детские воспоминания о бутылках и японцах,
расскажу, что произошло, когда я уже учился в Москве и ко мне в гости
приехали Василий с тетей Любой. Во время нашей прогулки по Москве нам
повстречалась группа японских туристов.
- Кто такие? - удивленно спросил Василий.
- А, иностранцы! - отмахнулся я и добавил: - Японцы...
- Это надо же, - покачал головой главный механик Василий. - У нас в
Южно-Сахалинске они ходят грязные, оборванные, бутылки по помойкам собирают,
а приехали в Москву и... иностранцы!