"Майкл Доббс. Зайти с короля " - читать интересную книгу автора

секунд он наклонялся, прячась за спинку переднего сиденья, чтобы затянуться
сигаретой, которую он держал ниже уровня окна. Сигарета была единственным
внешним проявлением напряжения и возбуждения, кипевших внутри. Сделав
глубокую затяжку, некоторое время он сидел неподвижно, ощущая, как сохнет
горло, и ожидая, когда успоноится сердце. Только маленькие голубые глазки
двигались, не зная покоя, постоянно напряженные, возбужденные, слегка
влажные и воспаленные по краям, словно он до глубокой ночи работал над
официальными бумагами. Эти глаза привлекали к себе многих женщин, пробуждая
в них защитный женский инстинкт, тогда как у мужчин они вызывали только
беспокойство - напряженные и нетерпеливые, это были глаза человека, легко
приходящего в ярость и трудно забывающего.
Достопочтенный Френсис Эван Урхарт, член парламента, с шести часов
вчерашнего вечера лидер своей партии и через несколько минут глава нового
правительства, небрежно помахал рукой кучке зевак с заднего сиденья своего
нового министерского "ягуара", когда проезжал ворота внешнего двора
Букингемского дворца. Его жена попыталась опустить стекло перед объективами
снующих вокруг репортеров, чтобы их было лучше видно, но стекла
правительственных машин, толщиной больше дюйма, были намертво вмурованы в
дверцы. Шофер пояснил, что опустить стекла можно, если выстрелить из мортиры
снарядом с бронебойной головкой. И то при прямом попадании.
Последние несколько часов были какими угодно, но только не смешными.
Когда результаты выборов лидера были объявлены и его победа подтверждена, он
поспешил к себе домой на Кэвендиш-стрит, и они с женой стали ждать. Чего
ждать, они толком не знали. Что ему делать дальше? Не было никого, кто
сообщил бы ему это. Он сел возле телефона, но тот упорно отказывался
звонить. Он рассчитывал на поздравительные звонки от некоторых своих коллег
по парламенту, возможно, от президента Соединенных Штатов или, на худой
случай, от своей сестры, но отчуждение коллег по отношению к нему, совсем
недавно ровне, а теперь хозяину, видимо, уже стало проявляться, президент
Соединенных Штатов не собирался звонить до утверждения его в новой
должности, сестра же, скорее всего, думала, что в ближайшие дни к нему не
дозвониться. Потеряв надежду, они вышли на улицу попозировать фоторепортерам
и поболтать с собравшимися на тротуаре журналистами.
Не будучи от природы общительным, он провел детство в прогулках по
вересковым пустошам шотландских родовых имений в компании собаки и котомки с
книгами, хотя этого ему всегда было мало. Другие люди были нужны ему не для
того, чтобы просто смешаться с ними, но для того, чтобы соразмерить себя с
ними. Это и привело его на юг. Это и отчаянная нужда обитателей шотландских
торфяников. Его дед умер, так и не избежав цепких когтей продажных
чиновников казначейства, а болезненная сентиментальность и приверженность
традициям отца довели семью до краха. На его глазах состояние родителей, их
общественное положение сходили на нет. Урхарт покинул отчий дом, когда
заложенное и перезаложенное имение еще давало доход. Покинул, несмотря на
заклинания отца о семейной чести, его слезы и прямые угрозы. В Оксфорде было
не легче. Любовь н книгам, умение работать с ними открыли ему путь к
блестящей академической карьере, к должности доцента экономики, но он выбрал
другую дорогу. У него вызывали ненависть и мятые плисовые мундиры, и
кудрявое пустословие, в которые рядились и в которых умирали многие из его
коллег, его начинало тошнить от сырых речных туманов над Черуэлл и от мелких
интриг преподавательской столовой. Когда однажды помощника министра финансов