"Анатолий Днепров. Две минуты одиночества" - читать интересную книгу автора

- Я вас никогда не успокаивал и никогда прежде не говорил с вами. Я
подозреваю, что за то время, пока шел эксперимент, вам приснился сон, очень
яркий и очень содержательный, а вы приняли его за действительность. Поверьте
мне, Ренато, вы здесь у меня первый и, наверное, последний раз!
- Сон? Вы говорите сон? Ну вот что, дорогой профессор. С меня этих
шуточек довольно. Хватит. Я уже слышу это, по меньшей мере, десятый раз.
Одевайтесь!
- Что?
- Одевайтесь, говорю я вам: сейчас я нам покажу, сон это или не сон.
Одевайтесь и пойдемте со мной. Если уж я не попал сегодня в Неаполь, я
покажу вам мой сон в Риме.
На словах "мой сон" он сделал ударение.
Представляете мое положение? Человек, который в течение двух минут
находился под влиянием моего "внешнего электронного мира" и которому, без
сомнения, за это время что-то приснилось, собирался меня куда-то вести,
чтобы показать свой сон! Теперь мне начало казаться, что я сошел с ума и что
вся эта история с экспериментом мне снится!
Глаза у художника горели, весь он нервно вздрагивал, в его лице и
движениях чувствовалось нетерпение и решимость.
- Да скорее же, чего вы медлите!
- Куда мы пойдем? Сейчас полночь, - взмолился я.
- Это как раз то время, когда я могу лучше всего показать вам мой сон.
На улице мы взяли такси, и Ренато сказал шоферу адрес.
После нескольких минут молчания Ренато спросил.
- Кстати, вы захватили с собой деньги?
- Да.
Через несколько минут мы вышли из такси, и Ренато потащил меня через
площадь к высокому зданию. Все окна были темными, и, когда мы подошли к
подъезду, я остановился. "В конечном счете, - подумал я, - просто глупо
подчиняться человеку, который находится если не в состоянии сомнамбулизма,
то, во всяком случае, под впечатлением ярких картин, навязанных ему моим
генератором".
- В доме все спят, Ренато, - сказал я.
- Ха-ха-ха! Сейчас вы увидите! Не верьте спящему городу. Не верьте
темным окнам и погашенному свету. Не верьте уличной тишине. Они обманчивы,
как молчание человека, который развращает и убивает, как тишина кладбищ, на
которых ведьмы справляют шабаш, зримый и слышимый только тем, кто проклят
Богом. Идемте!
Он уверенно толкнул тяжелую дубовую дверь, и мы оказались в тускло
освещенном коридоре.
- Только не говорите, кто я, - прошептал Ренато.
Он уверенно шагал впереди, волоча меня за руку. Мы поднимались по
каким-то лестницам, опускались в подвалы, и я чувствовал, что с каждой
минутой мы глубже и глубже погружались в глухое чрево каменной громады,
созданной безвестным архитектором несколько столетий назад. Мне казалось,
будто этот давно умерший архитектор предвидел, что будущим поколениям людей
понадобятся глубокие норы, чтобы скрывать в них пороки своего века...
Когда мы стали опускаться по широкой, с золочеными перилами лестнице,
покрытой богатым пестрым ковром, до моих ушей донесся вначале едва
различимый, а после все более и более явственный гул.