"Михаил Дмитриев. У тихой серебрянки (про войну)" - читать интересную книгу автора

сложил известным образом пальцы.
- Думали. Как же не думать? Хоть и грозятся, да двум смертям не бывать,
одной не миновать... Вот и прячем все в землю. Выроем яму, досками да
соломой обставим - и туда. А если что силой заставят, то для вида кое-что
даем. Вчера вот вместо сена осоки завезли.
Дикан сказал, что правильно делают в Хвоще: пусть голодают оккупанты,
пусть болотную осоку жрут их кони. А вот партизанам надо помогать.
- Да мы рады всей деревней кормить вас, наши родненькие, обмывать,
одевать.
- Спасибо, Мария Степановна! Но сейчас нам не пища и одежда нужна, а
верные люди, которые могли бы жизнью рисковать. Ну, скажем, сходить в
соседнюю деревню, а то и в самые Журавичи, разузнать все, что требуется. На
мужчину обратят внимание, а женщина или подросток везде пройдет.
- Да я готова хоть сейчас. Риск? Так сейчас везде рискуешь: война... У
меня на фронте братья воюют, вот им и подмога от меня. Вдруг того вы убьете,
который на фронте мог бы убить моих... Так что вы не сомневайтесь. Ежели не
сама пойду, так найду, кого послать, а что надо - сделаем!
Мария Степановна пошла в Довск разузнать, что за часть остановилась
там, какое у нее вооружение, какие машины, в какую форму одеты солдаты и
офицеры, что они предпринимают. А я отправился в Хвощ проверить, можно ли
полностью доверять ей. Мои хорошие знакомые Серафима и Иван Ковалевы
сказали: можно, это честная советская женщина.
Так и стала партизанской связной Мария Степановна Нестеренко. А потом и
мужа - Федора Степановича - вовлекла в эту опасную работу.
По рекомендации Сверженской и Серебрянской партийных организаций
партизанскими связными стали старая учительница коммунист Феодора Тимофеевна
Маркова, беспартийный Онуфрий Федорович Шаройко и его дочери Наталья и
Елена, семья Кудрицких - Мария, Иван, их дети, семья Татьяны Федоровны
Корниенко, моя и многие другие.
В октябре 1942 года Феодора Маркова выполнила первое задание партизан:
организовала встречу бургомистра Бычинского с Диканом, Антоновым и Белых.
Бургомистр долго просил партизан учесть то, что никто из населения не
казнен, не угнан в Германию.
- Это само собой, - заметил Белых. - Но пойдем дальше. Передайте нам
всех полицейских с оружием. Вы останетесь по-прежнему бургомистром и по мере
надобности будете снабжать нас продуктами, удостоверениями личности,
накладными для провоза продовольствия. Ну и, конечно, мы должны знать все,
что намерены предпринимать "новые власти".
Бычинский сначала задумался, но в конце концов согласился работать на
партизан. В тот же вечер он выписал документы жене начальника штаба Антонова
на ее девичью фамилию и разрешение на право жительства в Серебрянке. Кстати,
все члены семьи Антонова стали связными - сама Дарья Кузьминична, сыновья
Виталий и Веня, дочь Таня.
Об этой семье и самом Филиппе Антонове нельзя не сказать подробнее. На
второй день оккупации в деревне Хотовня, где жили Антоновы, фашисты казнили
колхозного бригадира, коммуниста-орденоносца Андрея Клюева вместе с
заведующим Домом культуры Данилой Макаренко, затем расстреляли секретаря
комсомольской организации Петра Прикотенко и его мать.
Филипп Карпович с истребительным батальоном отступил в другой район,
пробыл там несколько дней. Туда должны были прийти руководители будущих