"Михаил Дмитриев. У тихой серебрянки (про войну)" - читать интересную книгу автора

ученика. Аккуратные белые прямоугольники были на месте портретов. Притом
смазывали клейстером не всю обратную сторону прямоугольника, а лишь края
его, значит, сам портрет сохранялся. Ну а текст как был, так и остался
прежним, советским.
И все-таки с тяжелым чувством каждый вечер возвращался домой. Кому
скажешь, что работаешь по заданию коммунистов? Хотя и веду зоологию, предмет
вовсе не политического значения, да все-таки в школе, которую открыли
оккупанты. Стыдно людям в глаза посмотреть. Не объяснишь им, не расскажешь.
Нужно сжечь школу во что бы то ни стало!
Вскоре я встретился с Михаилом Журавлевым. Хотя он и мой троюродный
дядя, но только на четыре года старше меня. Наши возрастные, что ли,
интересы, совпадали. Еще до войны, когда он - курсант военного училища -
приезжал на побывку, вместе гуляли на вечеринках, бродили по окрестным лугам
и лесам. Между нами установились отношения более дружеские, чем родственные.
Михаил Журавлев, будучи раненным, попал в окружение, вырвался из него и
пришел домой, живет теперь у старшей сестры Маши.
- Чем занимаешься, товарищ лейтенант?
Видимо, в моем вопросе изрядно было укоризны и издевки, потому что
Журавлев пристально вглядывался в мои глаза. Прошли молча несколько шагов.
- По хозяйству занимаюсь. Но есть и главная работа...
Со слов Бердникова я знал, что кроме нашей организации на территории
сельсовета действует еще какая-то. С большой радостью услышал, что именно
он, Михаил Журавлев, возглавляет Сверженскую подпольную комсомольскую.
Возникла она чуть позже нашей, но тоже в сентябре 1941 года. Оказалось, что
некоторые мои ученики-старшеклассники являются членами этой организации.
- Так, говоришь, школу надо сжечь? Надо! Но осторожно. Запомни: немцы
не дураки - могут заподозрить. Но, с другой стороны, школа - хорошее место,
куда могут прийти связные.
Мы наладили постоянную связь с организацией Михаила Журавлева, в
которую входили Лена и Матвей Шаройко, Григорий Бычинский, Мария Корниенко,
Иван Кудрицкий и Николай Петроченко. Они, как и мы, совершали отдельные
диверсии, вели разъяснительную работу среди населения.
Вскоре Серебрянская организация пополнилась, В ее ряды приняли Виктора
Потеева, Нину Левенкову, Якова Якубова, моего брата Василька.
Занятия в школе шли, как говорится, через пень-колоду. Правда, учеников
прибавилось, особенно в седьмом классе. Дело в том, что наши подпольщики
стали агитировать за "новую школу". Комендатура и бургомистр часто требовали
выделить подводы для доставки фуража и боеприпасов к линии фронта. Уедет
парень - и ни его, ни лошади, ни телеги То ли угоняли ребят в Германию, то
ли погибали в дороге. Надо было сохранить молодежь. Учеников же не брали в
извоз. Вскоре юноши, у которых не пушок золотился на верхней губе, а чернели
усы, возгорели желанием учиться в "новой школе".
Однажды Михаил Журавлев передал мне небольшой лис* бумаги.
- Ну, дорогой мой племянник, вот и начнем совместно работать. Поручи
своим ребятам сделать полсотни экземпляров. Я своим уже дал задание.
Это была первая сводка Совинформбюро, которую я прочел после
отступления наших.
- Где ты взял ее? - спросил я Журавлева.
- Один знакомый передал...
- Не доверяешь, да?