"Михаил Дмитриев. У тихой серебрянки (про войну)" - читать интересную книгу автора

заглянул Михаил Прохоров.
- Доброго здоровьишка честным труженикам! - улыбаясь, он приподнял
клетчатую кепку. - Значит, на хлеб насущный вы уже сегодня заработали?
Дедушка что-то недовольно пробормотал себе под нос и снова весь ушел в
работу. Михаил подмигнул мне и выразительно кивнул на калитку: мол, выйди,
поговорить надо.
Как только за мной захлопнулась калитка, он прошептал:
- Ты знаешь, тезка, нашел диски к пулемету. Целых три диска! Стрельнем,
а? Сегодня, сейчас?
- Хорошо. Через десять минут я - как штык!
Пообещал, а вовсе не подумал, что нам надо сплести еще две корзины -
дедушка заготовил восемь каркасов. Я подложил сосновых щепок под бочку,
сунул в горячую воду пучок прутьев и стоял, переминаясь с ноги на ногу,
будто провинившийся школьник.
- Что, бежать надо? - улыбнулся дедушка. - Ну, беги, беги. Недаром же
Мишка заглядывал, недаром. Только вот что я тебе скажу: вы уже не маленькие,
думайте-мозгуйте, коли что-либо такое, голову не теряйте.
Через час мы уже колдовали над пулеметом. Миша, оказывается, прихватил
с собой чистые тряпочки и даже шомпол от винтовки. Я знал устройство
пулемета. Прохоров же с закрытыми глазами мог разбирать и собирать его.
Все-таки В армии служил.
- Пошли на шоссе! - твердо сказал Михаил.
Возле одной елочки с обрубленной вершиной мы притаились, наблюдая за
дорогой. По ней шли колонны машин. Решили ждать легковую. Она появилась для
нас неожиданно в сопровождении мотоциклистов и броневика. Михаил рванул с
плеча пулемет, но я тут же схватил его за руки:
- С ума сошел... На каждом мотоцикле по три фашиста...
Он потянул пулемет к себе, но я крепко держал его, прижимая книзу. Пока
между нами шла безмолвная борьба, мотокавалькада скрылась за дальним
поворотом шоссе.
- В детский сад тебе надо, в ясли! - почти крикнул Михаил.
- А тебе надо фляжку, обязательно...
- Зачем?
- Холодная вода промывает мозги, и они лучше соображают, - ответил я.
Он больше ничего не сказал, только приоткрыл затвор, из канала ствола
выскочил патрон.
Снова нарастал протяжно-нудный гул, но уже с противоположной стороны,
из Рогачева. Потянулась колонна грузовиков с солдатами в кузовах, затем
пошли тягачи с пушками на прицепе. Потом шоссе опустело.
Минут десять стояла тишина. Но вот отозвалась синица, за ней - вторая,
совсем рядом с нами начали перебранку драчливые сойки.
И вдруг мы услышали нарастающий гул. Вскоре он заглушил веселое
треньканье синиц.
На шоссе показалась грузовая машина с какими-то ящиками в кузове,
нагроможденными выше кабины. Михаил весь напрягся, пальцы, сжимавшие
пулемет, вдруг побелели. Вобрав голову в плечи, он чуть скосил глаза вправо,
затем влево. Кроме этой машины, ничего на шоссе не было. Вот она уже совсем
близко. Гулко ударила дробь. Ручной пулемет дрожал в руках Прохорова, а из
широкого раструба выпрыгивал малиновый огонь.
Машина прошла еще метров десять и, вспыхнув ярким пламенем,