"Томас Майкл Диш. Сто две водородные бомбы" - читать интересную книгу автора

сказал:
- Ваша очередь сдавать.
Вторую партию снова выиграл Чарли, на этот раз за счет блефа. Грист еще
раз плеснул бурбона в оба стакана.
- Рассказал бы ты, что вы там делали? - Грист со стаканом в руке
откинулся на спинку стула. - И вообще, как тебе показались остальные ребята?
Странноватые какие-то, а? И кто такой этот Максимаст? Фамилия у него чудная
какая-то, иностранная, что ли?
- Да нет, ребята как ребята, - ответил Чарли, осторожно отхлебывая из
стакана.
За последний год, живя с родителями, он попривык к вину, но не стоило
забывать, что бурбон значительно крепче.
- Сдавай, - сказал Грист.
Сержант с удовольствием наблюдал, как движения мальчика становятся
замедленными. Армейская Безопасность работает четко, этого у них не
отнимешь. Ему доставили тайно произведенный скополамин буквально через час
после того, как он его попросил.
- Рассказывай, Чарли, - потребовал Грист. - Рассказывай все, что
знаешь.
Происходящее начинало доставлять ему истинное наслаждение.

Его душа умерла: пепел и потухшие угли, вот что было там. Линда
напрасно разгребала их в поисках хотя бы одного тлеющего уголька. Вдобавок
ей приходилось скрывать свое отчаяние от тети Виктории, которая, сидя перед
зеркалом туалетного столика, расчесывала длинные седые волосы и невозмутимо
обсуждала лекцию доктора Вурстла.
Чарли, пластом лежавший на кровати, повернулся на бок. Он не
чувствовал, как Линда хозяйничает в его мозгу, но в результате его начал
мучить кошмар. Линда коснулась его мозга более настойчиво:
"Чарли, что случилось? Ответь мне, Чарли!"
Он еще не пришел в сознание, но глубины его мозга ответили на ее
призыв. Он не сопротивлялся расспросам. Он не лгал. На него еще действовал
скополамин.
Он слышал, как она возится с дверью в ванной. Затем она оказалась рядом
с ним. Она включила настольную лампу и обтерла краем простыни капли пота,
покрывавшие его лицо.
"Грист знает все?" - спросила она.
"Все".
Она попыталась оценить всю глубину его вины. Вина была больше ее
удивления, больше страха, больше даже, чем жалость. Но она не могла
сравниться с их любовью. Она поцеловала его. Его руки обняли ее, их мысли
слились.
- Линда!
Это был голос тети Виктории.
- Что здесь происходит?
Линда повернулась к тете, которая стояла в дверях в ночной рубахе и с
волосами, заплетенными на ночь.
- Я услыхала, что Чарли болен, тетя, и решила ему помочь.
- Это правда, Чарльз?
Чарли не мог соврать. Он беспомощно сказал правду: