"Томас Майкл Диш. Эхо плоти моей" - читать интересную книгу автора

охранники. Охранники - не меньше дюжины - стояли перед входом в Утробу.
Охранники стояли у запертого выхода. Охранники, напоминающие новогодние
подарки в упаковке цвета хаки, окружали со всех сторон саму елку, а другие
охранники сторожили эти подарки. Вокруг роты "А" расположился целый кордон
караульных, часовые виднелись также за стеклянными перегородками,
рассекавшими нижнюю часть стен. Именно там, в боксах, напоминающих витрину
универсального магазина, специалисты крутили бесчисленные ручки,
заставлявшие новогоднюю елку сверкать и искриться. Там же находился
неприметный тумблер, поворот которого мгновенно отправлял содержимое
передатчика с Земли на Марс.
Сверкание достигло апогея, уже начался отсчет времени до открытия люка
передатчика (в подобных спектаклях отсчет времени - самый важный элемент),
когда в зал вошел двухзвездный генерал, со всех сторон окруженный охраной.
Генерал подошел к Хэнзарду. Хэнзард сразу узнал его, поскольку не раз
встречал в журналах фотографии этого генерала. Перед ним был генерал Фосс,
возглавлявший все марсианские операции.
Когда было покончено с формальностями представления, генерал Фосс
кратко объяснил задание:
- Сразу по прибытии вы должны вручить этот "дипломат", в котором
находится особо важное письмо, вашему командиру генералу Питману.
- Так мой командир - генерал Питман? - невольно воскликнул Хэнзард.
В дальнейшие объяснения генерал Фосс вдаваться не стал, необходимости в
них не было, а он, похоже, не был склонен к бесцельным разговорам.
Хэнзард был смущен вырвавшейся у него неуставной фразой, но все равно
рад, что его наконец просветили. То, что генерал Питман возглавил
Марсианский командный пункт, объясняло непостижимый прежде перевод капитана
из Пентагона в лагерь Джексон. Переводили не Хэнзарда, а Питмана, помощник
генерала был просто подхвачен волной.
"Они могли бы мне сказать", - подумал Хэнзард, но тут же одернул себя.
Нет ничего удивительного, что ему не сказали. Это было бы не по-армейски.
Восемь солдат первого взвода, скрытые во внутренностях передвижного
тамбура, словно в троянском коне, созданном абстракционистом, уже
приближались ко входу в передатчик. Магниты зафиксировали тамбур в нужном
положении, затем последовала пауза, во время которой открылся люк и,
невидимо для постороннего глаза, восемь солдат проникли в Утробу.
Бесчисленные огоньки, украшавшие поверхность передатчика, потухли, остался
лишь зеленый сигнал над люком, показывающий, что восемь солдат еще находятся
внутри. Все в зале затихло. Даже охранники, являвшиеся актерами этого
театрального представления, благоговейно замерли, не осмеливаясь нарушить
таинство.
Зеленый свет сменился красным. Первая партия солдат была уже на Марсе.
Новогодняя елка вспыхнула снова, и процесс повторился еще два раза. Во
внутренней камере могло, не испытывая неудобств, находиться девять, десять,
даже двенадцать человек. Однако существовала инструкция, согласно которой
максимальным количеством человек, допускаемым в передатчик единовременно,
было 8 (восемь). Для чего могла быть издана такая инструкция, не понимал
никто, но она была. Она тоже являлась частью ритуала, окружавшего тайну, и
должна была строго выполняться. Это было по-армейски.
После того, как переход был повторен еще дважды, от группы осталось
всего два человека: сам Хэнзард и рядовой солдат, негр, в фамилии которого