"Томас Майкл Диш. Эхо плоти моей" - читать интересную книгу автора

крашенный серой краской, на столе имелся перекидной календарь, раскрытый на
20 апреля, телефон и папка с краткими сведениями на двадцать пять человек,
состоявших под командованием капитана: Барнсток, Блейк, Грин, Далгрен,
Догет...
На стенах висело два портрета, вырезанных из журналов и вставленных в
рамки. На первом красовался покойный президент Линд, а на соседнем - генерал
Сэмюэл Смит, прозванный Волком. Неплохое прозвище для человека, способного
одним ракетным ударом загрызть чертову уйму народа. А что касается
президента, то сорок дней назад он был застрелен террористом, и никто не
успел подобрать подходящего изображения Мэйдигена, его преемника, чтобы
поменять портрет. На обложке "Лайфа" Мэйдиген щурился на солнце, на обложке
"Тайма" был забрызган кровью предыдущего президента.
Еще в комнате имелся железный несгораемый шкаф - пустой, железная
корзина для мусора - пустая, и металлические стулья - пустые. Пустой комната
сильно напоминала контору, оставленную капитаном в Пентагоне, где он был
помощником генерала Питмана.
...Кавендер, Латрон, Леш, Мэгит, Нельсон, Нельсон, Норрис, Перегрин...
Солдаты из роты "А" были в основном южанами. В южных штатах рекрутировали
шестьдесят восемь процентов регулярной армии. Там, на задворках страны,
сохранилось окаменелое общество, порождавшее людей-ископаемых.
...Пирсол, еще один Пирсол, Росс, Рэнд, Сквайерс... Ничего не скажешь,
они хорошие солдаты, жаль, что, как и их капитан, они принадлежат давно
минувшим временам. Простые, бесхитростные, честные парни: Сомнер, Торн,
Трумайл, Уорсоу, Фэнниг, Хорнер, Янг - и, в то же время, подлые, злобные,
тупые. А чего еще можно ожидать от людей безнадежно устаревших, не имеющих в
жизни никаких перспектив, у которых никогда не будет ни слишком много денег,
ни достаточно радости. Они навсегда останутся пасынками жизни, причем они
сами знают это.
Разумеется, капитан, перелистывая дела и размышляя, как строить
отношения с двадцатью пятью подчиненными, не употреблял всех этих красивых
слов. Ему хотелось всего лишь победить жуткую силу их общей ненависти. Он
знал, что его будут ненавидеть, такова судьба любого офицера, принимающего
команду над уже сложившимся, спаянным подразделением. Но он не ожидал, что
дело дойдет чуть ли не до бунта, как сегодня утром после стрельб.
Зачем проводились эти стрельбы, оставалось загадкой. Никто не верил,
что в предстоящей войне найдется место для винтовок. Загадкой сходного
свойства, как догадывался капитан, было и соревнование в упорстве между ним
и его солдатами - непременный ритуал, который следует исполнить, прежде чем
будет достигнуто состояние равновесия. Таков освященный традицией период
взаимного испытания. Капитан хотел, по возможности, сократить этот период;
личный состав роты - наоборот, растянуть его к собственной выгоде.
Зазвонил телефон, капитан поднял трубку. Звонил ординарец полковника
Ива и выражал надежду, что у капитана найдется свободное время для встречи с
полковником.
- Конечно же, в любое удобное для полковника время.
- Скажем, через полчаса?
- Хорошо, через полчаса.
- Отлично. И, кстати, не сможет ли капитан отдать личному составу роты
"А" приказ быть завтра утром готовым к прыжку?
Рот капитана пересох, пульс резко застрочил. Не сознавая, что делает,