"Томас Диш. Щенки Земли " - читать интересную книгу автора

терпение лопнет у кого угодно). Мне все же кажется, что первопричина моей и
Плуто антипатии лежит в самом центре наших шишковидных желез (ведь недаром
Декарт уверяет, что именно в этом органе обитает душа).
Вполне естественно, что именно мы, Плуто и я, обнаружили автомобиль -
последнюю модель "Фольксвагена". Он был перевернут и уже начал дымиться,
когда мы появились. Лобовое стекло изрешечено картечью, водительское сиденье
залито кровью. На наших глазах машину охватило пламя, и нам пришлось отойти
подальше.
Мы и без лесника легко обнаружили следы Папиной крови у кромки леса. Он
несомненно был еще жив, потому что на тропе к лесу осталось достаточно
свидетельств борьбы. Раз или два мы громко звали его, но лес оставался нем,
как сама смерть. Можно ли подыскать более верную аналогию?
На следующий день команда следователей из питомника Шредер нашла
остатки погребального костра. Пепел был разбросан по всей лужайке. Господин
питомника Шредер определил, что пятна крови оставлены Папой и только Папой,
а найденное прибитым к стволу дуба ухо исключило всякие сомнения. Это
злосчастное ухо отдали Кли. Может быть, как раз этот сувенир она всегда и
желала получить от Папы. Любимая Матушка заказала специальный медальон, в
котором хранила его как реликвию.
Что касается тела, можно было только предполагать, что Динги тщательно
захоронили останки. Никто не сомневался (я и сам чуть ли не уверен в этом),
что Господа были в состоянии воскресить Папу, даже если бы из него наделали
гамбургеров.
На месте убийства был сооружен монумент. Он представлял собой
скульптуру Гава и мистера Кромсай-Тащи. Под бронзовыми фигурами укрепили
металлическую дощечку с надписью:

ТЕННИСОН УАЙТ

1980-2024 Мученик одомашнивания

Была на дощечке и цитата из его романа: "Ах, как блаженно рабство!"
Позднее монумент был так обезображен Дингами, что страшно вспоминать.


ГЛАВА ВТОРАЯ,

в которой мой Господин мною бессовестно пренебрегает, а я в кровь
разбиваю брату нос

Господа. Позвольте мне сказать несколько слов о Господах.
Возможно, уважаемые читатели возразят, что, мол, нет нужды в моих
жалких потугах поднять избитую и так надоевшую тему Господства. Нынче
считается хорошим тоном обходить его молчанием так же, как в третьем и
четвертом веках нашей эры было не принято говорить с незнакомцами о
Триединстве. Был ли Сын Божий одной субстанцией со своим Отцом, или только
похожей субстанцией, или, может быть, точно такой же субстанцией - считалось
вопросом совести каждого человека. Эта аналогия простирается еще дальше,
потому что Господа были нашими богами, и, хотя их алтари низвергнуты,
какая-то легкая аура святости (или нечестивости, что почти то же самое) все