"Томас Диш. 334" - читать интересную книгу автора

слово, но в смысле, что короткое. Почитал бы ты, какая хренотень там
проходила! Стихи и все такое прочее: через слово - матерщина. В натуре,
матерщина. Но кое-что есть и ничего. Один парнишка - и восьми классов не
кончил - написал, как работал в крокодильем заповеднике. Во Флориде. Еще
философия. Была там одна девица - слепая да плюс калека. Сейчас покажу. -
Берти пролистал до места, где остановился: "Моя философия" Делии Хант. Он
зачитал вслух первый абзац:
- Иногда мне хочется быть громадной философией, а иногда хочется
прийти с большим топором и изрубить себя в кусочки. Если б я услышала, как
кто-то зовет: "Помогите! Помогите!" - я могла бы просто сидеть себе на
койке и думать: "Похоже, кто-то крепко вляпался". Но не я, потому что я
сижу здесь, гляжу на кроликов и тэ дэ, как они мечутся и прыгают. Похоже,
они пытаются убраться от дыма. Но я бы только высиживала себе свою
философию и думала: "Что ж, похоже, лесной пожар разгорается не на шутку".
Мистер Лудд, увлекшийся спумони, только вежливо кивал. Он отказывался
дивиться чему бы то ни было услышанному, или протестовать, или пытаться
понять, почему ничего никогда не выходило так, как он задумывал. Если людям
что-то от него нужно - хорошо. Если нужно что-то другое - пожалуйста. Без
вопросов. "La vida, - как еще заметила Делия Хант, - es un seno".

Позже, на обратном пути к 16-й стрит, отец произнес:
- Знаешь, чего тебе надо сделать?
- Чего?
- Взять часть этих денег и нанять кого потолковей, пусть напишет эту
хреновину за тебя.
- Не могу. У них специальные компьютеры есть, просекут, если что.
- Просекут? - вздохнул мистер Лудд.
Еще через пару кварталов он попросил одолжить чирик на курево. Это
тоже была традиционная часть семейного воссоединения, и обычно Берти сказал
бы нет, но после того, как хвастался стипендией, пришлось дать.
- Надеюсь, у тебя лучше получится... поотцовствовать, чем у меня
вышло, - проговорил мистер Лудд, засовывая сложенную купюру в визитник.
- Угу. Я тоже надеюсь.
Оба прыснули в кулак.

Наутро, следуя единственному совету, какой удалось извлечь из
консультанта, которому пришлось отвалить за консультацию четвертной, Берти
впервые в жизни нанес персональный визит (не считая экскурсии в четвертом
классе в местный филиал, галопом по Европам) в Национальную библиотеку.
Отделение Нассау размещалось в старом здании с фасадом матового стекла,
чуть-чуть к западу от самого центра Уолл-стрит, и, как сотами, было
источено читальными кабинками - кроме верхнего, двадцать восьмого этажа,
который занимала станция связи с филиалами плюс всеми крупными зарубежными
библиотеками во Франции, Японии и в Южной Америке. Ассистент библиотекаря -
по возрасту вряд ли старше Берти - показал тому, как пользоваться
автоматической картотекой и какой вообще у каталога нехилый размах. Когда
ассистент ушел, Берти мрачно уставился на пустой экран. В голове вертелась
единственная мысль: как здорово было бы вмазать по экрану кулаком. С
р-размаху.
После горячего ленча в подвальном кафетерии он почувствовал себя