"Дино Динаев. Киборги не умирают " - читать интересную книгу автора

отлаженной системы отлетела какая-то часть. Ведь это означало явный
дисбаланс и потерю целого ряда характеристик. Он тщетно пытался выяснить, на
сколько байт тянет "душа".
Излишняя информация его и погубила, что-то не срослось в его тестах, и
из "Фалкона" он был с позором изгнан. По идее его должны были утилизировать,
но все уперлось в деньги, своего кратера на Рикосте не было, а везти далеко
его никто не стал.
Он сам выбрал этот Богом забытый мир, чтобы его оставили в покое. На
Шарагде было полностью под запретом огнестрельное оружие, всех нарушителей
расстреливали спутниковые стрелковые комплексы "Гранат", сканирующие все
сектора, за исключением Большой Зыби, да пожалуй, Перегона. Но это и без
спутников гиблые места.
Антон стоял на вершине рукотворной насыпи, на краю пятиметрового рва,
опоясывающий столицу. Истрескавшееся глинистое дно рва блестело от тонких
проволок примитивных растяжек и бугрилось в местах установленных мин,
снабженных тепловыми и объемными сканерами.
Уцелеть внизу даже при наличии скелета и черепа из вечного материала
было нереально. Кости в разряде свойств не имели способность к разрушению,
лишь гнулись, мышцы были сплетены из нейтритовых волокон, но суставы в силу
функционального предназначения не имели жесткую сцепку и не смогли бы долго
это предназначение исполнять. Это, наверное, было бы то еще зрелище, когда
бы он некоторое время бежал в сплошных разрывах, пока не превратился в
бесформенный ком, бессильный двинуться, но все соображающий.
Воронин допустил единственную ошибку: он не смылся вовремя. А уже после
того, как офицеров 12-го отдельного мотодесантного шахского полка имени Мазы
Великого, имеющих инопланетное происхождение, арестовали и стали
расстреливать по одному, было уже поздно.
У Антона было подозрение, что таким образом хотят прикрыть его
собственную дезактивацию, впрочем, у него не настолько было развито
самомнение, чтобы считать, что из-за единственной его не совсем человеческой
жизни, прерываются десятки других.
Когда Антона вытащили из постели, на нем были одни лишь шальвары. Самое
прискорбное, что у него забрали флип, по которому он мог связаться с Иваном.
У него имелся внутричерепной коммуникатор, но он оказался чересчур
слабосильным, чтобы пробиться сквозь экранирующие стены Аль-Кахтани.
Расстрельная команда состояла из одних уржумцев. Настоящие дикари
размерами чуть превосходящие нормальных людей, и от этого выглядящие
настоящими монстрами. На них тоже одни штаны, только кожаные. Черные,
забрызганные кровью, тошнотворно пахнущие. Торсы в узлах мышц в шрамах, как
боевых, так и ритуальных. Длинные немытые волосы заплетены в косы по числу
убийств.
Насупленные лица с выступающими надбровными дугами, с толстых губ,
пережевывающих чачу, выступает зеленая слюна, которую они часто сплевывают
тягучими плевками.
В арбалеты, не спускаемых с Антона, уложены толстые болты с
зазубренными наконечниками, не отмытыми от предыдущих жертв, с засохшей
кровью и вырванными сухожилиями. От уржумцев тошнотворно веет смертью. Это
единственное, что они умеют делать. У этого самобытного гордого народа нет
промышленного производства или каких-либо хозяйств по производству продуктов
питания. У них ничего нет, кроме самобытности, гордости и патологического