"Дино Динаев. Собака Кантерсельфа " - читать интересную книгу автораговорят, все деревенские такие.
Кем был раньше Живолуп, никто не знает. Шнобель изломанный как у боксера, но не боксер, мускулистый, огромные кулаки, взгляд злобный. Пасть раскрывает только, чтобы попросить еще пива. Непонятно, чего он к ним прибился. - У меня сосед повесился! - возбужденно сообщил Жека, едва Сафа опустился на трескучий стул. Дурацкая манера у Томилкина рассказывать всякие страсти неоправданно радостным тоном. Он даже об авариях рассказывал, давясь от смеха, будто анекдоты травил. Может, у него в "ящике" эксперименты ставили на мозге? - Плохая примета в комнате жить, где человек удавился, - с видом знатока заметил Чемоданов. - Он начнет тебе везде веревки подсовывать, чтобы следом забрать. - Типун тебе на язык! Скажешь тоже. Он же не у меня над кроватью повесился. У меня отдельная комната. Жека жил в бывшем комплексном общежитии, где когда-то было не протолкнуться от загорелых докеров. Сафа бегал еще мальком к таким же малькам в семейную общагу. Он хорошо помнил то время, когда словно черт из табакерки объявился Иван Иваныч с громадьем планов. К старому порту обещался новый пристроить. Сто тысяч новых рабочих мест. Новые модели пирсового оборудования. Новейший таможенный терминал. Утверждал, что правительство их поддержит и даст миллиард кредита. Сафа помнит, с каким энтузиазмом говорил об этих наполеоновских планах отец. Как больного сердца. А он орал с вытаращенными глазами, брызгая слюной. А потом когда все обрушилось в одночасье - сытая размеренная жизнь, привычная за много лет работа в порту, батя резко сник. Потом два инфаркта. Он уже еле ходил, а соседи зло потешались над ним. Докер стало ругательством типа педика. Докер пошел. Папанька даже до первой вахты не дожил, царство ему небесное. Насчет отдельной комнаты Жека не врал. Теперь в вымершей общаге в футбол можно было играть. - И чего он удавился? - поинтересовался Чемоданов. - Вызов ему пришел. За границу этой жизни, - хитро подмигнул Жека. Сафу словно током продернуло под столом. В душе возник нехороший зуд. Принявший за чистую монету слова о вызове за границу, колхозник зацокал языком. - Вы тут с жиру беситесь в городе. Ему вызов в загранку, а он в петлю. Его бы к нам в Мусорку. - Да не за границу, балда. Повестка ему пришла на вахту! Еще с месяц назад. Петров с главного корпуса выходит в общую кухню и видит, как этот Свирька рвет какие-то бумажки в мусорный бак. - Хрен, говорит, куда я поеду. Хрен вам, а не медкомиссия. Вечно он из себя крутого корчил. Если кто его подрезал на дороге, обязательно догонит, раскричится, форменный псих. Промолчал бы, может, и обошлось. А он всем растрезвонил, какой он герой, и класть он хотел и на Иван Иваныча и на его вахту. |
|
|