"Дино Динаев. Собака Кантерсельфа " - читать интересную книгу автора

оттопырилось.
- Как вы думаете, это ведь может быть простая ошибка? - с надеждой
спросила она, и он с готовностью подтвердил.
- Конечно, ошибка. Напутали на почте вот и все. С ними часто такое
бывает.
- Правда? - женщина закивала головой часто-часто, достал платок, но
слез не было.
Глаза ее оставались красными. Да она дома всю ночь проплакала,
догадался Сафа.
- Давно ваш муж на вахте? - спросил он.
- С тех пор, как порт закрыли.
Сафа кивнул. После того, как Иван Иваныч закрыл порт, сто тысяч человек
оказались на улице. Чтобы избежать социального взрыва, в Алге все было
завязано на порт и больше не имелось сколь - нибудь крупных предприятий,
была организована работа вахтовым способом. Мужчин поначалу увозили полными
транспортами. Потом мужики закончились, и пришла очередь сыновей.
- Деньги присылает? - спросил Сафа.
- Регулярно. Правда, не очень много, но на жизнь хватает. Я думала,
может, основные деньги он на месте копит, а потом привезет с собой, когда
вернется.
Кажется, она была готова опять заплакать.
- Письма были?
- Нет, только телеграммы. Как-то Миша написал, что деньги экономит и
так дешевле.
Хрен его разберет, вахта, решил Сафа. Все-таки это не обычная штука.
Может, и бумаги негде купить. Спецмагазины как для прокаженных, где на
полках только печенье и ситро. Про ситро он подумал, вспомнив детский
лагерь, в который ездил, еще когда учился. Лагерь был дешевенький и
ублюдочный. Там все время хотелось жрать. Магазинчик был только один, и
выбор там был: печенье и ситро. После этого Сафа на всю жизнь возненавидел
овсяное печенье. А потом и школу бросил на хер.
- Все у вас будет в порядке, - безо всяких на то оснований заявил он.
- Не в порядке! - она повторила это несколько раз, качая головой,
словно китайский болванчик. - Знаете, так душевно с вами разговаривать, -
признается она. - Вы совсем другой, сразу видно воспитанного человека.
Потом она накормила его такими душистыми щами, что Сафа решил послать
предыдущую Маринку куда подальше. У этой и задница больше и готовит она
лучше.
Уперев в гладкую щеку свою маленькую сдобную ладошку, она смотрела, как
он ест, хоть Сафа и не понимал, что женщины находят в том, если кто-то при
них жрет. Сам он никогда не испытал бы особого кайфа, если бы при нем кто-то
набивал брюхо. Из секса у них в этот вечер было то, что она погладила его
ладошкой по голове и спросила:
- Такой худенький. Сколько тебе лет, мальчик?
- Я не мальчик. Мне 17. -17!-она охнула, прижав руку к губам.
- И не надо на меня так смотреть! - вскипел он. - Тоже мне жалельщица
нашлась!
- Да не жалею я вовсе. Просто вырвалось. Ты не подумай.
Обычно на прощанье женщины спрашивает, когда он придет в следующий раз.
Марина спросила: