"Димитр Димов. Осужденные души" - читать интересную книгу автора

монаха. Послышались громкие угрожающие выкрики и вслед за тем удары по
воротам.
- Что там происходит? - по-испански спросила Фани кельнера.
- Это очень неприятно, сеньора!.. Рабочие едут на митинг в Сеговию.
- Ну и что же?
- Они хотят войти в трактир.
- Пускай входят!
- Как? Сюда? - растерялся кельнер.
Мысль о том, чтобы смешать господ с простонародьем, показалась ему
скандальной.
- Говорите, митинг? По какому поводу? - спросил Джек.
- Против восстановления старой церкви в Сеговии, - объяснил Мюрье.
В Бургосе, пока они пили кофе, он успел пробежать заголовки газет.
- Но ведь Испания - прогрессивная республика?
- Вот именно! Прогрессивная, только чересчур набожная, и рабочие
протестуют.
- Замолчите, давайте послушаем! - предложила Фани.
Шум и крики не смолкали. Откуда-то выскочили две служанки и испуганно
прижались друг к другу.
- Madrecita!..[24] - захныкала молоденькая, ломая руки.
- Не бойся, Рамонсита! - утешала ее другая, постарше. - Хозяин послал
Хоселито за гражданской гвардией.
- Какой от нее толк? Эта гражданская гвардия наполовину из
антихристов!.. - не унималась Рамонсита.
Сельский священник давно внушил ей, что все, кто не признает короля, -
антихристы.
Любопытство компании перешло в тревогу, когда по лестнице, ведущей
наверх, тяжело затопали люди, прорвавшиеся в трактир. Послышался голос
хозяина, который убеждал их:
- Mucliachos!.. Muchachos!..[25] Это комнаты для господ. Там сейчас
иностранцы... англичане...
Другой голос, подобный иерихонской трубе, взревел яростно:
- А мы собаки, что ли, черт подери? Нынче у нас равенство!

Человек, который так свирепо настаивал на равенстве, показался в
дверях. Это был молодой черноволосый великан с добродушными карими глазами,
выражение которых никак не вязалось с сердитыми выкриками, с какими он
крушил ворота. Он был одет в опрятный рабочий комбинезон и, видимо, уже
подвыпил. За ним толпились его товарищи, человек десять, в потрепанной
одежде и баскских шапочках. С виду все они были рабочие или бедные
интеллигенты, воодушевленные идеей дружно продемонстрировать в Сеговии свою
ненависть к средневековой Испании. Войдя, великан обвел взглядом комнату;
когда глаза его остановились на монахе, в них блеснули огоньки фанатической
ненависти.
- Товарищи! - объявил он зловеще. - Вот он, чернорясник!
И угрожающе двинулся на представителя реакции. Но остальные были
гораздо трезвее своего товарища. Один из них тотчас почуял опасность,
грозившую монаху, и, схватив плечистого исполина за локоть, спокойно осадил
его:
- Карлито!.. Без глупостей!