"Димитр Димов. Виновный " - читать интересную книгу автора

тобой разговаривать!
Петринский. Почему же?
Глафира (громко и гневно). Потому что ты всегда притворяешься идиотом,
когда хочешь унизить беззащитную женщину!
Петринский. Большинство женщин выглядят беззащитными, но нападают
первыми!
Глафира (зло). Побереги эти остроты для своей супруги! Это она напала
на тебя.
Мария (смеется). Ты все еще не можешь мне этого простить?
Глафира. Мне это давно безразлично, но я не могу терпеть его циничного
хвастовства!
Петринский (внезапно, Теодосию). А ты что напишешь в заявлении о
разводе?
Ана. Заявление подам я.
Петринский. Вот как?!
Пауза. Все удивленно молчат и смотрят на Ану.
Ана. Да! Теодосий заслуживает свободы и счастья! И его решение не
должны обсуждать те, кто не знает его мотивов.
Теодосий (внезапно встает). Спасибо, Ана! Только ты можешь реагировать
на все таким образом. Чуть позже я скажу о своем решении! Но сперва я хочу
припомнить один эпизод из моего прошлого, который и заставляет меня принять
это решение! Давно... в годы подполья... однажды летом мне надо было
провести полдня в Варне. Я ждал товарища, который должен был прибыть на
пароходе из-за границы. Вокруг звучал беззаботный смех людей, приехавших к
морю отдыхать. И тогда на скамейке приморского парка я спросил себя, что, в
сущности, заставляет нас, коммунистов, забывать свою личную жизнь и отдавать
все свои силы борьбе. Может быть, бедность, преследования фашистов, мысль о
будущей счастливой жизни? Нет! Мне кажется, не это! Когда нам удавалось
сделать все возможное, выполнить свой партийный и человеческий долг, мы
испытывали наслаждение, нравственный покой, и это было единственной наградой
за то, что мы делали и что не променяли бы ни на какое другое счастье... Так
это было, Ана?
Ана (тихо). Да, так, Теодосий!
Теодосий. Так это было, Велизар?
Велизар (сердито). Сам знаешь, как это было!
Теодосий (обоим). И вот! Вы сегодня мне это напомнили! Ваше благородное
поведение разбудило во мне воспоминание о пашей солидарности.
Глафира (тревожно). Почему же тебя удивляют их поступки? Просто они,
как разумные товарищи, хотят уберечь твою личную драму от насмешек глупцов!
Это вполне естественно!
Теодосий (тихо). Да! Вполне естественно! Так когда-то каждый из нас был
готов без колебаний пожертвовать собой ради другого.
Вел из ар (саркастически). То было золотое время сильных характеров,
Теодосий!
Глафира (громко и быстро). А разве то, из-за чего мы здесь сегодня
собрались, не требует сильных характеров?
Теодосий. Требует! Но для чего? Для защиты права на любовь или для
чего-то, что стоит над ним?
Глафира. Что может стоять выше права любить?
Теодосий (тихо, после долгой паузы). Долг! Долг по отношению к людям, о