"Любен Дилов. Ограбленная истина" - читать интересную книгу автора

это значит, что не знаю и моей. Очень тебя прошу... Хорошо, милая.
Чоколом! - закончил он, как иногда заканчивал и я, не будучи уверенным, так
ли в действительности венгры произносят "целую тебя".
Он не сразу положил правильно трубку на рычаг, потому что смотрел на
меня с несознательной мольбой о мужском соучастии, после чего заботливо
поправил её. Невероятно! Он успел в моем присутствии даже поговорить с моей
приятельницей! Что еще я мог сделать! - Позвонить ей и раскричаться: хороша
же ты, милая, с твоей любовью, не чувствует, что ли, твоё сердце, что ты
разговариваешь не с тем, кого так любишь?..
Он опустился на свой редакторский трон с облегчением человека, удачно
уладившего свои дела. Снова потянулся за сигаретой, а я ухе дважды тщетно
обшаривал карманы - мои сигареты остались на столике в клубе. Я сказал
скорее для того, чтобы намекнуть ему, что он мог бы и угостить меня.
- Вы много курите, товарищ Дилов!
- Много! - вздохнул он искренне и тут же перешел на свою элегантную
самоиронию. - Есть старая цыганская песня: "Неправдой пичкаем детей, табаком
отравляем себе существование".
Он был поистине великолепен!
- Я забыл её. Подходит для писательского девиза, не так ли?
Он радостно согласился - теперь, кажется, и я начал ему нравиться, хотя
бы как собеседник, но это окончательно вывело меня из себя. В конце концов,
если я - это действительно он, то мог бы сказать ему совсем другие вещи!
- Вы много курите, товарищ Дилов! - повторил я. - А ведь сердце у вас
пошаливает, да к тому же подозревают и закупорку мелких сосудов.
Он уже по-настоящему вытаращил на меня глаза, а я смотрел на него в
предвкушении собственного торжества.
- Дайте де мне одну сигарету! Я не такой жадный!
Не скрывая удивления он протянул коробку, и, только щёлкнув зажигалкой,
проговорил: "простите".
- Кроме того, - промямлил я с сигаретой в зубах, усиленно пытаясь её
раскурить, потому что она была влажной. - Кроме того, вы слишком
переутомляетесь с этой девушкой, с которой только что говорили. А не любите
её, не так ли? Просто щекочите этой связью самочувствие суетного стареющего
мужчины!
Я дал ему возможность взорваться - мне ужасно хотелось видеть его
разгневанным, но он придал мне смелости своей фальшивой иронией - боже мой,
какой отвратительной била эта его улыбка!
- Говорите, говорите! Хоть это и не отвечает действительности, всё же
любопытно послушать.
- Вы отлично знаете, что всё так и есть. Отлично знаете, где было ваше
подлинное счастье, которое вы сам же и погубили, и боль по которому напрасно
стараетесь сейчас заглушить с этими молоденькими девицами.
- Говорите, говорите! - повторил он печальную попытку сохранить своё
превосходство.
Вдруг мне стало его жаль. Или... может быть, себя? Всё, что я собирался
ему сказать, было прямым попаданием в меня. Это резко притупило мою атаку.
- Впрочем, есть ли у вас родинка на спине, между лопатками?
- Понятия не имею, - удивился он. - Не могу я видеть свою спину.
- А у меня в свое время была девушка... Она-то мне и сказала, что у
меня на спине родинка, которую она так любила целовать.