"Сергей Диковский. Главное - выдержка" - читать интересную книгу автора

захлебнулся, мотопомпа заглохла, и "Смелый" взял арестованных на буксир.
Маленькая низкобортная посудина поплелась за нами, дергая трос, точно
норовистая лошадь узду, - трое японцев едва успевали откачивать воду
ковшами и донкой.
Буксировка сразу сбила нам ход. Легче проплыть сто метров в сапогах и
бушлате, чем тащить кавасаки в штормовую погоду. Мы ползли, как волы, как
баржа, как время в больнице, а ветер тормошил Охотское море и рвал
парусину на шлюпках.
Было уже довольно темно, когда мы сдали кавасаки на морской пост возле
реки Оловянной. Люди устали и озябли. Плащи, камковые бушлаты, даже
тельняшки были мокры. За ужином один только Широких, вздыхая от сочувствия
к ослабевшим, попросил добавочную банку консервов. Остальные по очереди
откатились от холодной свинины с бобами.
- Баллов восемь верных, - грустно определил кок, убирая тарелки.
...Море пустело на наших глазах. Пароходы, принимавшие первую весеннюю
сельдь, бросили погрузку и уходили штормовать. Лодки наперегонки мчались к
заводам. Всюду на мачтах чернели шары - знаки шторма, и отчаянные
камчатские курибаны, стоя по горло в воде, удерживали на растяжках
кунгасы.
Нам предстояло провести всю ночь в море, так как западный берег
Камчатки отличается отсутствием бухт и удобных заливов. На сотни
километров размахнулся здесь низкий, тундровый берег с галечной кромкой,
усеянный остатками шхун и позвонками китов.
Однако Колосков решил иначе. Потушив ходовые огни, мы снова повернули
на юг и вскоре увидели огни пароходов. "Осака-Мару" третью корпуса
заслонял снабженца, поэтому казалось, что у берега стоит пароход
необычайной длины. Все огни на "Осака-Мару" были погашены, только на
мачте, освещая то барабаны лебедок, то фигурки матросов, раскачивалась
лампа в железном наморднике. "Осака-Мару" поднимал на борт последние
кунгасы своей огромной флотилии.
Темнота скрадывает расстояние, - вероятно, поэтому мне показалось, что
пароходы подошли к берегу значительно ближе, чем прежде.
Я поделился своими соображениями с Колосковым.
- Так оно и есть, - сказал он одобрительно, - хомут спасли, а кобыла
сгорела...
И тут же пояснил:
- ...на ходу флотилию на борт не взять... Вот и решили сползти ближе к
берегу. Благо, грунт крепче, да и мыс прикрывает.
- Значит?
- Только не спешите, - сказал Колосков, - определимся сначала...
На малых оборотах мы подошли еще ближе к заводу, и пока радист
определялся по береговым ориентирам, лейтенант объяснил десанту задачу. На
катере остается только бессменная вахта. Остальным предстояло подняться на
пароход, отобрать управление и, обеспечив командные точки, ждать
дальнейших распоряжений со "Смелого" - ночью фонарем, днем флажками.
Предстояло захватить целый завод - человек пятьсот ловцов и матросов,
возбужденных арестом кавасаки и, несомненно, чувствующих себя в
безопасности на палубе корабля. Попытки арестовать краболова были и
прежде, но каждый раз они заканчивались односторонними актами, судом над
каким-нибудь шкипером и долгой дипломатической перепиской. Это была не