"Сергей Диковский. Комендант Птичьего острова" - читать интересную книгу автора

подбросить в огонь плавника. И это было мукой - чувствовать теплоту
пламени, слышать прибой, мерный, как дыхание спящего, и не заснуть самому.
К утру рука коменданта посинела от крепких щипков. Он обтерся до пояса
ледяной водой и снова принялся за работу. У него хватило сил запастись
хворостом, вымыть тельняшку и даже почистить кусочком пемзы пряжку и
потемневшие пуговицы. Он был комендантом, хозяином Птичьего острова, и
каждый раз, проходя мимо молчаливой, враждебной кучки японцев, с усилием
поднимал веки и старался ставить ногу твердо на каблук.
А песок был ласков, горяч. Сухие пружинистые водоросли цеплялись за
ноги, звали лечь. И так настойчив был этот призыв, что Косицын стал
обходить стороной опасное место, выбирая нарочно большие неровные камни.
В обед он снова отправился за яйцами На этот раз все гнезда были пусты.
Зато на песке возле "рыбаков" лежала целая груда яиц.
Такое нахальство возмутило Косицына. Он направился к соседям с твердым
намерением устроить дележку. Но едва поравнялся с циновками, как два
"рыбака" прыгнули прямо в кучу яиц. Охваченные мстительной радостью, они
принялись отплясывать нелепый воинственный танец среди скорлупы.
Отогнать? Пугнуть для порядка? Как ни голоден был комендант, он не
хотел пускать в ход наган.
Косицын просто не заметил двух плясунов. Он развернул плечи и прошел
мимо неторопливой походкой только что пообедавшего человека. При этом он
даже отдувался и ковырял спичкой в зубах.
Вероятно, хитрость голодного человека была очень заметна, потому что
синдо усмехнулся. Это рассердило Косицына. Он замедлил шаг и сказал
шкиперу по-хозяйски увесисто:
- Повар ваш по чужим кастрюлям горазд... Боюсь, свинцовым горохом
подавится.
...Голод снова привел его на птичий базар. Скинув бушлат, Косицын стал
шарить в норах, выбитых птицами в песчаном откосе. У топорков были
железные клювы. Они защищались отчаянно. Косицын свернул головы двум
топоркам и зажарил птиц на углях. Темное мясо горчило и пахло рыбой.
Что было дальше, он помнил плохо. С раскрытыми глазами комендант сидел
у костра. Он ничего не видел, кроме огня и японцев, шевелившихся на песке.
Скалы плыли, двоились, волны почему-то набегали на траву, солнце гудело,
точно большая паяльная лампа. Чайки монотонно кричали "зря... зря..."


Был славный штилевой вечер, когда Косицын спустился с горы и сел
напротив японцев. Утомленный непрерывной тревогой, комендант хотел
смотреть врагам прямо в глаза.
- Ложись спать, аната, - сказал он устало. - Ложись спать, слышишь,
чайки играют отбой.
Странное дело, никто из "рыбаков" не пытался возражать коменданту,
точно вся команда молчаливо признала сопротивление бесполезным. Спать так
спать!
Солнце погрузилось в тихую светлую воду. Утка спрятала голову под
крыло. Дым над островом стоял на тонкой ноге, упираясь кроной в зеленое
небо. В тишине было слышно, как гулькают волны, выбегая на отлогий песок.
Семь "рыбаков" ложились на циновки, потягивались, вкусно зевая. Стоило
одному из них открыть рот, как зевота, обежав всю команду, поражала