"Гордон Диксон. Восхитительная Вильфа" - читать интересную книгу автора

Секретаря избирали открытым голосованием Всеземной Федерации. Вот Майлзу и
приходилось довольствоваться постом главного бюрократа - то есть тем
постом, который он и занимал с самого начала".
Том снова взглянул на паука.
Положение дел несколько изменилось. Паук снова пришел в движение. Он
подкрался-таки к вентиляционной решетке, и теперь ему оставалось до нее
каких-нибудь два фута. Наконец-то он заметил цель и двигался к ней прямой
наводкой.
Том поздравил себя с удачей. Вот он - ответ на вопрос о том, как себя
вести с разными расами и народами. Терпение и уверенность. Несомненно, те
же критерии должны использоваться в общении с разумными инопланетянами.
Всегда хранить терпение и не позволять себе удивляться чему бы то ни было
из того, что бы они ни откалывали...
Паук замер, не добравшись до вентиляционной решетки, в полутора
дюймах от ее края. Казалось, ему пришло в голову, что вентилятор -
какая-то западня.
"Да успокойся ты! - мысленно уговаривал паука Том. - Не бойся и не
злись. Спокойствие, уверенность и оптимизм - только оптимизм, - я всегда
придерживаюсь этого, и..."
Паук неожиданно быстро дополз до решетки, нырнул в дырочку и исчез,
скрылся с глаз во мраке системы вентиляционных хитросплетений.
- Том, - проговорила Пусси, - входи. Он сказал, что сейчас может
принять тебя.
Том поднялся и направился к двери, раскрашенной под древесину клена.
Обычно фраза "сейчас он может принять тебя" здорово действовала ему на
нервы после полуторачасового томления в приемной, но сегодня ничто не
могло испортить ему настроения - побег паука удался! Еще чуть-чуть, и Том
бы засвистел, как мальчишка, но он взял себя в руки и нажал кнопку замка,
расположенную ниже часов. Дверь сама собой распахнулась, и Том вошел в
"святая святых" Альберта Майлза.
- А, вот и ты! - воскликнул Майлз, оторвав глаза от разложенных на
столе бумаг.
Майлза можно было бы назвать человеком приятной наружности, если бы
он, упорно и долго практикуясь, не выработал особую злорадную ухмылочку,
не научился плотно поджимать губы и осуждающе сдвигать седеющие брови.
Яркое полуденное весеннее солнце, лучи которого лились в кабинет через
готической формы окна (окна оказались не такими узкими и высокими, как
хотелось Майлзу, но строители напрочь отказались перекраивать их), сейчас
не слишком удачно озаряло голову первого заместителя, создавая вокруг нее
гало.
Солнце отсвечивало от редеющих седин Майлза - конечно, со временем
любая шевелюра редеет, но это вовсе не означает, что можно плюнуть на
ножницы и разрешить волосам торчать во все стороны. Майлз был довольно
широкоплеч - в противном случае он бы уж точно выглядел этаким желчным
старикашкой. Но и это не спасало его - ширина плеч создавала такое
впечатление, будто бы ему неудобно сидеть за столом и поэтому он горбится.
Выдержав недолгую паузу, Майлз добавил:
- Ну.., пожалуй, тебе лучше сесть. Он кивнул в сторону стула -
довольно мягкого и удобного, но не идущего ни в какое сравнение с тем
мягчайшим троном с высоченной спинкой, на котором восседал он сам. Стул