"Чарльз Диккенс. Путешественник не по торговым делам" - читать интересную книгу автора

поскольку, как нетрудно заметить, бедняжка нежнее всего к нему тогда, когда
на лице ее видны синяки. Этот бродяжный орден не имеет никаких занятий и
блуждает без всякой цели. Такой бродяга назовет себя иногда рабочим с
кирпичного завода или пильщиком, но это случается лишь тогда, когда он дает
волю фантазии. Он обычно как-то неопределенно рекомендуется человеком,
ищущим работу, но он никогда не работал, не работает и не будет работать.
Больше всего ему, однако, нравится думать, что вы никогда не работаете
(словно он - самый трудолюбивый человек на земле), и если он проходит мимо
вашего сада, когда вы любуетесь цветами, вы слышите, как он ворчит, мысленно
противопоставляя себя вам: "Ишь бездельник! Таким всегда счастье!"
Вкрадчивый бродяга тоже принадлежит к числу безнадежных и его тоже
преследует мысль, что все, что у вас есть, было у вас от рождения и вы для
этого палец о палец не ударили, но он менее дерзок. Он остановится у ваших
ворот и скажет своей спутнице свойственным ему умильным, просительным тоном,
в назидание всякому, кто может услышать его из-за кустов или ставен: "Какое
прелестное местечко, не правда ли? Как здесь хорошо! А разве дождешься, чтоб
они хоть водицы дали испить таким вот, как мы, бедным, усталым путникам,
разбившим ноги о камни? А мы ведь очень благодарны были бы, очень. Очень
были бы благодарны, право слово, очень!" У него удивительное чутье на собак,
и если у вас во дворе сидит на цепи собака, он ее тоже начинает умасливать
тем же тоном смиренной обиды. Прокрадываясь к вам во двор, он замечает: "Ах,
какая ты породистая собачка! И ты не зря свой хлеб ешь. Как было бы славно,
если б твой хозяин помог бедному скитальцу с женой, которые чужому счастью
совсем не завидуют, и уделил бы им что-нибудь из твоих объедков. Ему бы не
убыло, а тебе и того меньше. Не лай так на бедняков; они тебе ничего худого
не сделали; беднякам и без того плохо живется, их и без того все унижают, не
лай же так на них!" Выходя со двора, он обыкновенно испускает глубокий
тяжелый вздох и, прежде чем двинуться дальше, окидывает взглядом дорогу и
переулок.
Члены обоих этих бродяжных орденов отличаются крепким сложением, и там,
где неустанный труженик, у чьих дверей они промышляют и клянчат, получил бы
тяжелую лихорадку, они остаются в добром здравии.
Другого вида бродяги встречаются вам в погожий летний день где-нибудь
на дороге, где вьется пыль, поднятая морским ветерком, и в голубой дали
виднеются за грядой меловых холмов паруса кораблей. Вы с наслаждением идете
по дороге и вдруг различаете в отдалении, у подножья крутого холма, через
который лежит ваш путь, человека, непринужденно сидящего на изгороди и
насвистывающего весело и беззаботно. Приближаясь к нему, вы замечаете, как
он соскальзывает с изгороди, перестает свистеть, опускает заломленные поля
своей шляпы, начинает ступать с трудом, опускает голову, ссутуливается и
являет все признаки глубочайшей тоски. Подойдя к подножью холма и
приблизившись к этой фигуре, вы видите перед собой молодого человека в
лохмотьях. С трудом передвигая ноги, он движется в том же направлении, что и
вы, и так преисполнен своей тяжелой заботой, что не замечает вас до тех
самых пор, пока вы почти не поравнялись с ним у начала подъема. Как только
он вас заметил, вы тотчас узнаете, какие прекрасные манеры у этого молодого
человека и как он речист. О его прекрасных манерах вы можете судить по тому,
как почтительно касается он своей шляпы, о его речистости - по тому, как
бегло, без единой запинки он говорит. Доверительным тоном, без всяких знаков
препинания он произносит: "Прошу прощения сэр за вольность которую позволил