"Чарльз Диккенс. Дом с привидениями" - читать интересную книгу автора

весьма вероятно, воет по ночам оттого, что ему хочется выйти - засим я
поселил его в будке во дворе, но не на цепи, и самым серьезным образом
предупредил в деревне, что любому, кто попадется ему на дороге, едва ли
удастся уйти без отпечатков его зубов на горле. Затем я невзначай
осведомился у Айки, разбирается ли он в ружьях. А когда он ответил: "О да,
сэр, я уж сумею узнать хорошее ружье, если увижу его", - я предложил ему
зайти в дом и поглядеть на мое.
- _Эта_ штука что надо, сэр, - произнес Айки, вдоволь налюбовавшись на
двустволку, которую я купил в Нью-Йорке несколько лет назад. - Уж это точно.
- Айки, - сказал я, - только между нами: я видел кого-то в этом доме.
- Взаправду, сэр? - прошептал он, жадно раскрыв глаза. - Даму в плаще?
- Не пугайся, - успокоил его я. - Эта фигура больше смахивала на твою.
- Боже праведный, сэр?
- Айки! - произнес я, горячо, можно даже сказать, пылко, пожимая его
руку, - если во всех этих историях про призраки есть хоть крупица правды, то
величайшая услуга, какую только я могу оказать тебе - это стрелять по той
фигуре. И клянусь тебе Небом и Землей, я выстрелю из того самого ружья, что
ты видел.
Парень поблагодарил меня и распрощался, пожалуй, с излишней
поспешностью, осушив перед этим стакан ликера. Я поделился с ним своим
секретом отчасти потому, что так и не забыл, как преловко запустил он шапку
в колокол, а отчасти потому, что как-то ночью после того, как колокол
очередной раз неожиданно прозвенел, заметил неподалеку от него что-то,
весьма смахивающее меховую шапку; и потому еще, что, по моим наблюдениям,
каждый раз, как он навещал нас вечерком, чтобы успокоить прислугу, мы
переживали самые привиденческие времена. Не будем же слишком несправедливы к
Айки. Он боялся этого дома и верил, что там водятся привидения - и все же
развлекался, подделываясь под них, при каждом удобном случае. С Чудачкой
была ровно такая же история. Она постоянно пребывала в состоянии самого
неподдельного ужаса, и все же охотно врала самым чудовищным образом и
выдумывала большую часть всех тревог, которые поднимала, давала многие из
непонятных звуков, что мы слышали. Я приглядывал за этой парочкой, и знаю
это наверняка. Мне вовсе ни к чему объяснять здесь это нелепое состояние
мыслей; скажу лишь, что оно хорошо знакомо любому умному человеку, который
имеет медицинскую, судебную или иную практику, связанную с наблюдением за
человеческой природой и что оно столь же общеизвестно и распространено, как
и любое другое, известное наблюдателям; и что в любом случае, подобном
нашему, именно его надлежит заподозрить в первую очередь, а заподозрив,
искать тому подтверждения.
Вернемся к нашему содружеству. Первое, что сделали мы, собравшись
вместе, это вытянули жребии, кому в какой спальне спать. Потом, исследовав
весь дом, мы распределили всевозможные домашние обязанности, как будто всей
компанией съехались на вечринку, прогулку на яхте или охоту или потерпели
кораблекрушение. Затем я перечислил все слухи, что ходили про даму в плаще,
сову и мастера Б., равно как и прочие, еще более неопределенные, что успели
расползтись за время нашего пребывания и относили какому-то смехотворному
старому призраку женского пола, который бродил вверх-вниз, волоча за собой
призрак круглого стола, а еще про некоего неуловимого осла, которого никто
не мог поймать. Сдается мне, будто все эти домыслы наша прислуга умудрялась
каким-то болезненным образом внушать друг другу, не обмениваясь ни единым