"Юрий Дьяконов. Горнист (Сергей Синицын-1)" - читать интересную книгу автора

Высыпал из рюкзака все свои пожитки в наволочку и, взяв рюкзак, вышел.
- Саша! Если придет машина, добеги до поворота и позови.
- Есть, капитан!
Сергей потуже затянул пояс и быстро пошел по шоссе.

- Дядя, мне нужно получить хлеб для лагеря.
- Ишто-о-о? - угрюмый, дочерна загоревший, обнаженный по пояс
пекарь-грек в белом колпаке, с лицом, покрытым тонким слоем муки, обернулся.
Недоверчивый острый взгляд черных запавших глаз скользнул по лицу чубатого
белоголового паренька в зеленой пионерской рубашке. Залатанные на коленях
бумажные штаны подпоясаны широким матросским ремнем с медной бляхой. Босые
ноги утопают в мягкой пыли. - Ишто хочэш? Хлэб хочэш? Базар ходи...
- Дяденька, да у меня бумага есть, чтоб хлеб отпустили.
- Вах! Какой хитрый малшик! Какой лагэр? Лагэр - ту-ту! Утро ехал
лагэр... А? Нэт хлеб! Пащщел вон! - и замахнулся фартуком. Паренек
попятился. Упрямо сдвинул брови и горячо принялся объяснять:
- Лагерь уехал. Знаю. А изолятор остался. Понимаешь, и-зо-лятор! Ну,
больные там. Горло болит. Живот болит. Там девочки, мальчики. Они кушать
хотят... Выдайте наш хлеб! Вот же накладная!..
- Дэвошка кушат хочэт?.. Мой дэвошка тоже сильно кушат хочэт!.. - он
все больше распалялся гневом. Потом вдруг прищурился недобрым оком и
процедил сквозь зубы:
- А-а-а! Ты жюлик, навэрно?! - и быстро выбросил вперед руку,
намереваясь схватить мальчишку. Но паренек проворно отскочил в сторону и по
тропке побежал к шоссе.
Убедившись, что грек не гонится за ним, Сергей остановился. Присел на
каменный мостик. Отдышался. "Где найти управу на этого пекаря Фаносопуло?..
Пойти к милиционеру Сурену? Или в сельсовет?.. Пойду сначала в сельсовет", -
решил Сергей. И зашагал вдоль шоссе мимо заброшенных жителями домиков с
заколоченными окнами.
Дома стояли в глубине садов, ронявших на землю никем не собираемые
плоды. Везде следы запустения. Покосившиеся, а кое-где и вовсе сорванные
калитки. Зарастающие травой дорожки.
Плохо стало жителям села. Нет хлеба. Рядом, рукой подать, богатые
Кубань и Дон. А хлеба нет. Станичные богатеи-кулаки не хотели расставаться
со своей вековой властью над землей, над бесправными батраками, над
иногородними. Не хотели добром отдавать власть в селе голытьбе.
Сопротивлялись кулаки Советской власти всеми силами. Стреляли из обрезов в
сельских коммунистов. Морили скот. Поджигали хлеб на полях только что
созданных колхозов. Распускали зловещие слухи... А когда стали у них
отбирать излишки хлеба, скотину, сельскохозяйственные машины, нажитые кровью
и потом батраков, взвыли кулаки звериным воем. Организовали саботаж
хлебозаготовок. Попрятали хлеб в подполья. "Пусть лучше сгниет, но не дадим
его хамам!.. - говорили они. - Пусть волки по бурьяну заведутся..."
А молодые, только что созданные колхозы еще не окрепли, еще не могут
дать хлеба вдоволь городам и рабочим поселкам. Правительство вынуждено было
ввести карточную систему на хлеб и другие продукты, на промышленные товары.
Жило село садами. Выращивали фрукты: громадные груши-бергамоты, яблоки,
прозрачные белосливы, абрикосы, виноград. Все это везли в город на рынок.
Привозили оттуда муку, хлеб, соль, сахар, обувь, одежду... А теперь не стало