"Сьюзан Дэвис. Невеста мастера " - читать интересную книгу автора

вырвалась из его полуобъятия. - Не волнуйся, девочка. Ты теперь дома.
Как бы ей хотелось, чтобы это было именно так! Но она знала - ей не
суждено, никогда теперь не суждено иметь своего собственного дома. Убийца
должен все время менять место своего жительства. Он всегда в пути.

***

Она проснулась на рассвете от очередного страшного кошмара. Отбросив
теплое пуховое одеяло и не обращая внимания на пронизывающий холод в
комнате, она рванулась к окну, распахнула его. Запахнув одолженный ей
накануне служанкой фланелевый халат, она лихорадочно несколько раз вдохнула
и выдохнула ледяного воздуха с улицы. Это помогло. Бешеное сердцебиение
прекратилось, пот высох, выступивший на висках. Перед ней ярко освещало
голые стволы деревьев, образуя на снегу четкие, густые тени.
До чего же незнакомая, странная, и в то же время такая фантастически
прекрасная картина! Она не могла оторвать от нее глаз. Но вот в воображении
возник другой, мрачный образ - как будто какие-то белые демоны тащат ее
куда-то вниз, вниз, на дно этого белоснежного океана. Она схватила пригоршню
снега с карниза и натерла им лицо. Кошмарное видение пропало. Захлопнув
окно, она бросилась под одеяло. Фу, вроде все прошло, чуть-чуть только
осталось, но это ничего. На "Элизе" было похуже...
Впрочем, там все было хуже. Пять месяцев непрерывного ужаса. Она
прожила всю свою жизнь на острове, но панически боялась океана, воды. Сама
не знала - почему...
Может быть, ответ скрывался там, в темном закоулке ее мозга, где только
скапливались вопросы, не находившие ответа, где вместо этого раздавался рев
и визг демонов?
С десяти лет, после той едва не убившей ее лихорадки она знала, что она
какая-то другая, не такая как все. Как будто кто-то как острым ножом вырезал
из ее памяти целый пласт ее жизни. Она знала о себе некоторые вещи, но не
знала - откуда она это знает. Знала имя отца, но не помнила его лица. Умела
читать, но не имела ни малейшего представления о том, где и при каких
обстоятельствах она выучилась. Она не узнавала сверстников, которых не могла
не знать. Те, в свою очередь, относились к ней с опаской, как к какой-то
ненормальной. Они называли ее придурковатой Лили, дразнили ее за смешные
ошибки, вызывая в ней приступы бессильной ярости. В нее дьявол вселился -
имел обыкновение говорить ее опекун, человек глубоко религиозный, которого
христианская добродетель подвигла на то, чтобы взять на себя заботу об
осиротевшем ребенке его умершего помощника по плантации. Он воспитывал ее,
как воспитывал бы собственных детей, частенько поколачивая ее за вранье. Но
она не перестала придумывать всякие истории о себе - только они стали более
изощренными, хотя и не более правдоподобными. Почему она это делала?
Наверное, потому, что быть человеком без прошлого - это еще страшнее, чем
самое жестокое наказание...
Но теперь это все позади, раз и навсегда... Или нет? Констанс
вздрогнула при мысли о предстоявшем ей путешествии в Европу. Как она его
вынесет? Правда, это всего две с половиной недели... Она должна. Другого
выхода для нее нет.
Поджав ноги и прижавшись спиной к резной спинке кровати, укутавшись в
одеяло, Констанс с силой растирала замерзшие плечи. Ну, вроде все, следы