"Грэйм Дэвидсон. Седьмая пещера Кумрана " - читать интересную книгу автора

странной для разговора за ужином.
И Самир, и Язид работали в Кумране и на других раскопках. Наверное,
кто-то из них нашел ценный манускрипт.
Но зачем разрезать свиток на две или несколько частей и отсылать их из
страны? Почему не отдать израильскому учреждению? Возможно, они не доверяли
израильским властям. Почему? Что общего у древней рукописи с
израильско-палестинским конфликтом? Возможно, они не доверяли ученым,
которые тогда занимались Свитками Мертвого моря.
Те ученые ревниво оберегали свое сомнительное право редактировать и
издавать Свитки. Официальные фотографии и тексты всех рукописей опубликовали
всего несколько лет назад.
Многие ученые из разных стран находили такое поведение скандальным,
считая, что профессионалу из любой точки мира необходим свободный доступ к
древним манускриптам.
Но почему бы не отдать рукопись арабскому музею? Иорданцы передали
некоторые из Свитков Мертвого моря в музей Аммана. В музеях Египта хранится
множество древних христианских документов.
Возможно, Диабы боялись, что манускрипт не увидят иностранцы, или что
Иордания или Египет в конце концов подарят свиток Израилю, как жест
примирения.
Или что в будущем те, кто изучает христианство, не смогут добраться до
манускрипта.
Кто знает? Он забегает вперед. Вначале перевести бы документ и узнать,
что там - но не с оригинала. Надо подстраховаться.
Лучше действовать по правилам. Никаких смазанных кадров из-за дрожи в
руках и уж точно никакой вспышки. Это вредно для чернил.
Рубен собрал треножник и сделал тридцать цифровых фотографий свитка.
- Донна, - позвал он, закончив. - Сделала уроки?
- Почти.
- У тебя нет рисования в этом году?
- Нет. В этом нет.
- Можно взять твою папку с рисунками и большую книгу по искусству?
- Бери. Но художник из тебя никакой, - крикнула дочь из своей комнаты.
Рубен поблагодарил, достал огромную книгу и здоровенную папку. Положил
свиток в середину книги между бескислотными страницами. Подошло идеально.
Скрепил листы зажимами, упаковал книгу в полиэтиленовый пакет и сунул в
дипломат. Затем спрятал его вместе с сумкой-холодильником в глубине шкафа.
После чего загрузил фотографии в компьютер, подправил их в графической
программе, сдул пыль с полудюжины учебников по греческому, похороненных в
ящике с ненужными книгами, и принялся переводить текст на современный
английский.
Преподавательская нагрузка в семестре выдалась небольшая, и переводу
удавалось посвящать по четыре часа в день, но Рубен провозился дольше, чем
предполагал. Ему пришлось почти заново учить греческий - что, однако,
гораздо приятнее, когда есть доступ к словарям в Интернете.
Все три недели, что Рубен тщательно распознавал слова и фразы, он
волновался все сильнее. Неужели? Наверное, всего лишь искусная подделка. Но
интуиция подсказывала, что вряд ли. Скорее христианский документ, написанный
с выравниванием полевому полю классическими прописными буквами, которые
использовались до второго века нашей эры.