"Джуд Деверо. Дорога страсти [love]" - читать интересную книгу автора

Но если она и скажет что про любовь, так только Тейлору. Хэнк
посмотрел на Тейлора и увидел, что тот не столько наслаждается, сколько
оценивает ее чтение. Он был похож на учителя, слушающего ученицу, а не на
мужчину, внимающему женщине, которую он любит.
До Хэнка дошло, что Аманда уже прекратила чтение и направляется с
книжкой к Тейлору. Он проводил ее взглядом. Протянув томик Тейлору, она
нежно, робко улыбнулась ему и почти шепотом произнесла:
- Пожалуйста.
Хэнк ощутил укол ревности, когда холодный, неулыбчивый Тейлор принял
книгу у нее из рук. Он подумал, что, улыбнись Аманда ему и обратись к нему
с какой-нибудь просьбой, он бы, по крайней мере, улыбнулся в ответ. На
самом деле, он бы сделал просто все, чего бы она ни попросила. Но Тейлор
всего лишь взял книгу, раскрыл ее и начал читать "Утро Рождества Христова"
Джона Мильтона.
Пока Тейлор монотонно читал, Хэнк наблюдал за Амандой. Она смотрела
на жениха, как будто он был богом, имеющим власть над живыми и умершими.
Тейлор же просто не обращал внимания на ее обожание. Внезапно Хэнк
почувствовал гнев из-за того, что Аманда дает так много и так мало
получает взамен. Если бы она принадлежала ему, он бы давал ей все. Он бы
дал ей все, что она сможет взять, и еще немного больше. Будь она
помолвлена с ним, он бы не тратил вечера на чтение поэзии, он бы увлек ее
в жасминовые поля и целовал бы, стягивая с ее плеч это ужасное платье. Он
бы...
- Профессор Монтгомери? Голос Аманды вырвал его из грез. Она
протягивала ему томик стихов.
- Не хотели бы вы прочесть нам что-нибудь?
Хэнк был так увлечен своими мыслями, что в первый момент даже не
понял, что она говорит.
- Профессор Монтгомери - экономист, - вмешался Тейлор в своей обычной
неприятной манере. - Сомневаюсь, что поэзия интересует его.
Хэнк не притронулся к книге, но поднял на Аманду глаза, в которых
отражались его чувства, и начал читать наизусть стихи Уильяма Батлера
Йетса "Леда и Лебедь":

"Биенье мощных крыльев, натиск пылкий,
Скользят по бедрам перепонки лап,
Широкий клюв сомкнулся на затылке:
Не вырваться, не крикнуть, - слишком слаб
Отпор девичьих рук, - бессильно тело
Стряхнуть великолепный этот плен!
Прислушайся, как бьется ошалело
Чужая грудь у дрогнувших колен!"

Когда он закончил читать, в комнате повисла тишина. Все, что он видел
- прелестный румянец, заливающий шею и лицо Аманды.
- Не могу сказать, что это стихотворение в моем вкусе, профессор
Монтгомери, - отстраненным голосом произнес Тейлор. -Аманда! - резко
окликнул он девушку, возвращая ее внимание к себе. - Я думаю, тебе следует
прочесть еще что-нибудь.
Внезапно Хэнк почувствовал, что больше не в силах находиться в одной