"Nik Держ. Сто лет безналом" - читать интересную книгу авторапервой спайке уже два покойника!
- И эту падаль с собой тащить придется, - тяжко вздохнул Белобородько, - ключи от спайки есть только у коменданта централа. - Черт! - вновь выругался Родимчик. - Ну почему в России все делается через жопу? Были б у меня ключи, отстегнул бы мерзавцев, да зарыл бы поглубже к чертям собачьим! - Это ишшо нормально, - возразил Белобородько, - всего двое! Лет пять назад гнали мы этап на Акатунь, - продолжил он, поправляя оружие, - а с провиянтом оказия случилась. Не рассчитали. Даже нашему брату-солдату ремень затягивать пришлось. Ну а каторжан дохло от голоду без счету! Партию большую вели - почитай две тыщи одних только кандальных. Лето, жара, покойников раздуло, черви в трупах завелись, вонища за версту перед этапом бежит. А деваться некуда - ключи от спаек в централе! Делать, значит, нечего, их тоже с собой тащим, чтобы сдать по описи. Белобородько передернул плечами, вспоминая пережитый ужас. - Ничего, дошли! Чин-чинарем! Ни одного ханурика не потеряли! А здесь тьфу - две сотни душ! Ужели не дойдем? Через пяток верст хуторок небольшой будет. Недюжиное. В нем на ночлег остановиться можно, передохнуть. Если поторопимся - до сумерек будем! - Давай, поторапливайся! - оживившись, крикнул Родимчик, представив себе горячий ужин и теплую постель. - Шире шаг, каторга! - Шире шаг! - пронеслось по рядам конвоиров. - Давай, поторапливайся! Родимчик пришпорил лошадь, направляя ее к голове колонны. Бредущие в первых рядах каторжане были измотаны больше всех в партии: ведь именно они задавали скорость всей колонне, но всегда, по мнению конвоя, двигались тела по очереди несли заключенные, оказавшиеся с несчастными на одной цепи. Поравнявшись с головой этапа, офицер резко осадил лошадь. Животное поскользнулось и, проехав по грязи несколько метров, крупом сбило с ног двоих каторжан. Упавшие заключенные в свою очередь свалили еще нескольких товарищей по несчастью. Через несколько мгновений вся спайка барахталась в грязи, путаясь в оковах и тщетно пытаясь подняться. Этап встал. - Твари! - рассвирепел Родимчик, выхватывая из-за голенища нагайку, которой в исупленнии принялся охаживать упавших. - Встать, суки! Уроды! Встать! Но копошащиеся в грязи каторжане, слыша свист кнута, лишь глубже вжимали головы в плечи, закрывались руками, стараясь уклониться от обжигающих ударов. На выручку офицеру сбежались рядовые. Слаженно действуя прикладами и сапогами, солдаты быстро навели порядок и поставили упавшую спайку на ноги. Колонна вновь продолжила движение. - Ваш бродь, - позвал офицера Белобородько, - разрешите обратиться? - Валяй, - раздраженно откликнулся Родимчик. - Зря вы так переживаете, ваше высокородь, - укоризненно покачал головой конвойный, - от этого несварение может приключиться, али боли головные. Просто вам внове, а я человек тертый. Вы на них внимание сильно не обращайте, спокойствие, оно при нашем деле - первейшая вещь! Я-то ужо не первый годок сопровождаю, знаю, чего говорю. А спайку первую лучши в середку передвиньте, а то в ней новые покойники образуются. Мне-то их не жаль, но путь длинный - пусть своими ногами топають. Выслушав тираду подчиненного, Родимчик угрюмо кивнул, но - таки |
|
|