"Ж.Деррида. От экономии ограниченной к к всеобщей..." - читать интересную книгу автора

Поскольку никакая логика не управляет отныне смыслом истолкования -
так как логика есть некое истолкование, - мы могли бы перетолковать -
против Гегеля - его собственное истолкование. Именно это и делает
Батай. Перетолкование есть симулированное повторение гегелевского
дискурса. В ходе этого повторения одно едва заметное смещение
разъединяет все артикуляции и надрезает все спайки имитируемого
дискурса. В результате, по всему дискурсу распространяется такая
дрожь, которая в конечном счете расколет всю его старую скорлупу.

"В действительности, если гегелевская позиция противопоставляет
наивности жертвоприношения научное сознание и бесконечный
упорядочивающий труд дискурсивного мышления, то это сознание, это
упорядочение все еще обладают одним темным пунктом: мы не могли бы
сказать, что Гегель не признал "момент" жертвоприношения: этот
"момент" включен, вовлечен во все движение Феноменологии, где именно
Негативность смерти, поскольку человек ее принимает, и делает его
человеком из человеческого животного. Но, не увидев того, что
жертвоприношение уже само по себе свидетельствует обо всем движении
смерти (описанный в "Предисловии" к Феноменологии конечный - и
свойственный Мудрецу - опыт прежде всего был начальным и
универсальным), он не знал, в какой мере он был прав, - с какой
точностью он описал движение Негативности" (l.c., pp. 35-36).

Дублируя господство, суверенность не ускользает от диалектики. Нельзя
сказать, что она извлекается из нее как какой-нибудь кусок, ставший
самостоятельным вдруг и в результате какого-то решения, разрывания.
Отрезав таким образом суверенность от диалектики, мы превратили бы ее
в какую-то абстрактную негацию и консолидировали бы онтологику. Далеко
не прерывая диалектику, историю и движение смысла, суверенность дает
экономии разума его стихию, его среду, его неограничивающие закраины
бессмыслицы. Далеко не упраздняя диалектический синтез, она вписывает
его в жертвоприношение смысла и заставляет там функционировать. Пойти
на риск смерти еще недостаточно, если выставление на кон не выпус-
кается (se lance) как шанс или случай, но инвестируется как труд
негатива. Значит, суверенность должна пожертвовать еще и господством,
презентацией смысла смерти. Потерянный для дискурса, смысл тогда
полностью разрушается и истребляется. Ведь смысл смысла, диалектика
чувств (sens) и смысла (sens), чувственного и понятия, смысловое
единство слова "смысл", к которому Гегель был столь внимателен, всегда
связывалось с возможностью дискурсивного обозначения. Принося смысл в
жертву, суверенность топит возможность дискурса: не просто каким-то
перебоем, цезурой или раной внутри дискурса (абстрактная
негативность), но вторгаясь через подобное отверстие, благодаря чему
внезапно раскрываются предел дискурса и потусторонье абсолютного
знания.

Конечно, Батай иногда противопоставляет "означающему дискурсу"
поэтическую, экстатическую, сакральную речь ("Но интеллект,
дискурсивное мышление Человека развились как функция рабского труда.