"Вадим Деркач. Меч митры, пепел и тим" - читать интересную книгу автора

вы... Неужели вы не желаете, чтобы ваше имя стояло в одном ряду с
выдающимися личностями человечества?
"Лучший ответ глупцу - молчание" - как всегда не к месту, возник в моей
голове афоризм старого иудея. Подавив соблазн поделиться с профессором
мудростью Соломона бен Иегуды, я кивнул и согласился, хотя мне было не
совсем понятно, какое место отводит старик моей личности среди яблока, сна и
галлюцинации, а вот себя он несомненно видел где-то между Шампольоном и
Шлиманом.
В какой раз наградив мир скорбным вздохом, я нехотя принялся за
рассказ: "Маг Мобедан стоял на вершине черной башни храма Ахуры и город..."
Признаюсь, способностей к устному изложению у меня прежде не
наблюдалось, но сегодня я был в ударе. Из нагромождения бумаг и книг
восставали древние стены, в чайных чашках мерцало священное пламя, а в
глазах решимость и вера. Всплывали такие подробности, о которых ранее не
подозревал даже я сам. Профессор слушал с нескрываемым интересом. Его лицо,
как зеркало, отражало перипетии моего рассказа, а когда я дошел до
самоубийства Огненной Девы, он, как мне показалось, прослезился - сила слова
неизмерима.
-...умер огонь, умер храм. Это трагическое событие произвело
неизгладимое впечатление на жителей города. Многие покончили с собой, ибо
что им жизнь? Когда уходит вечное, бессмысленно временное. Все свершается по
воле Всевышнего. Как писал поэт: " Была б на то господня воля, не отдали б
Москвы..." - с пафосом, стыдливо прикрывая иронией свою сентиментальность,
окончил я рассказ и умолк опустошенный.
- Причем здесь Москва? - спросил Эльдар.
Я всегда подозревал, что он напрочь лишен художественной культуры.
- Ничего ты не понимаешь, - махнул я рукой, - здесь необходимо
подчеркнуть фатальность события. Что? Тебе не нравится Лермонтов?
- Нравится, но-о...- засомневался он.
- Это замечательно! - восторженно воскликнул профессор.
Я удовлетворенно кивнул - дать иную оценку моему таланту было бы
несправедливо.
- Изложение, признаюсь, оставляет желать лучшего, но поразительно,
просто поразительно! - продолжал восторгаться профессор. - Но многое
странно... Я полагал, мой друг, что в Вас пробудилась наследственная память,
но тогда, несомненно, вы отождествляли бы себя с каким-нибудь конкретным
персонажем вашего повествования. Здесь же... то вы описываете восприятие
жреца, то осаждающего город неприятеля, и что совсем непонятно - Огненной
Девы.
- Так что, я лгу!? - воскликнул я, краснея от возмущения.
- Что вы, молодой человек! Ваш рассказ чрезвычайно ценен для науки,
чрезвычайно. Но не в плане сказочной истории, а в разрезе фактического
общения с чылдагчи. Все факты свидетельствуют, что мы имеем дело с
последовательницей древнеиранского религиозного культа, возможно
зороастризма. Упомянутое вами имя "Ахура Мазда", что буквально означает
"Господь Мудрый", являлось обозначением верховного и единственного божества
этой религии. Ваше встреча с лицом, практикующим его культ, сама по себе
может считаться сенсацией местного значения, ибо полагалось, что в нашем
регионе эти корни напрочь утеряны. Но более важно то, что имеет потенцию
мирового открытия. Дело в том, что зороастризм как религия практически