"Генерал А.И.Деникин "Очерки Русской Смуты" (Том второй)" - читать интересную книгу автора "Бердичевская группа арестованных" ехала беспрепятственно в Старый
Быхов.*67 Предполагалась враждебная встреча на станции Калинковичи, где сосредоточено было много тыловых учреждений, но ее проехали ранним утром, и вокзал был пусть. Из конского вагона в Житомире нас перевели в товарный - приспособленный, с нарами, на который мы тотчас улеглись, и после пережитых впечатлений вероятно все заснули мертвым сном. Когда проснулись утром - вся обстановка в вагоне так разительно отличалась от той - вчерашней, которая еще давила на мозг и память, как тяжелое похмелье... Наша стража - караульные юнкера - относились к нам с трогательным, каким-то застенчивым вниманием. Помощник фронтового комиссара Григорьев, зашедший в вагон, воодушевлено рассказывал, как его на вокзале "помяли" и как он "честил" революционную толпу. Казалось, что мы находимся в кругу своих доброжелателей, и единственный, кто чувствует себя арестованным, это - очередной комитетский делегат, вооруженный револьвером в какой-то огромной кобуре, хранящий молчание и беспокойно поглядывающий по сторонам. В Старом Быхов мы простились с нашими спасителями - юнкерами. Я не знаю ни имен их, ни судьбы: всех разметало по лицу земли, многих погубило русское безвременье. Но если кому-нибудь из уцелевших попадутся на глаза эти строки, пусть примет мой низкий поклон. На станции нас ожидал автомобиль польской дивизии и брички. Я с Бетлингом*68 и двумя генералами сели в автомобиль; комитетчики запротестовали: пришлось одного взять на подножку. Покружили по грязным улицам еврейского уездного города и остановились перед старинным зданием женской гимназии. Раскрылась железная калитка, и мы попали в объятия друзей, знакомых, незнакомых - быховских заключенных, которые с тревогой Явился к Верховному. - Очень сердитесь на меня за то, что я вас так подвел? - говорил, обнимая меня Корнилов. - Полноте, Лавр Георгиевич, в таком деле личные невзгоды не причем. Мы уплотнили население Быховской тюрьмы; я и Марков расположились в комнате генерала Романовского. Все пережитое казалось уже только скверным сном. У меня наступила реакция - некоторая апатия, а самый молодой и экспансивный из нас - генерал Марков писал 29-го к" своих летучих заметках: "...Нет, жизнь хороша. И хороша - во всех своих проявлениях!.." Ко 2-му октября в тюрьме находились: генералы 1. Корнилов, 2. Деникин, 4. Эрдели, 3. Ванновский, 5. Эльснер, 6. Лукомский, 8. Романовский, 7. Кисляков, 9. Марков, 10. Орлов; подполковники 17. Новосильцев, 13" Пронин, 20. Соотс; капитаны Ряснянский, 18. Роженко, 12. Брагин; есаул 19. Родионов; штабс-капитан Чунихин; поручик 21. Кяецандо; прапорщики 14. Никитина 15. Иванов; военный чиновник Будилович: 16. И. В. Никаноров - сотрудник "Нового Времени"; 11. А. Ф. Аладьин - член I-ой Государственной Думы*69. Быховские узники менее всего похожи были на опасных заговорщиков. |
|
|