"Антон Иванович Деникин. Очерки русской смуты (том 1) " - читать интересную книгу автора

"офицеры преданы царю ". Морские офицеры были не менее преданы. Говорят:
"морские бунты совпали с разгаром революции ". Но революция может вновь
разгореться; аграрный вопрос может поставить армию перед таким искушением,
которого не было во флоте. Офицерство волнуется. Кроме волнений, оставляющих
след в официальных документах, есть течения другого рода: офицеры, преданные
присяге, смущены происходящим в армии; иные подозревают верхи армии в тайном
желании ее дезорганизировать. Такое недоверие к власти - тоже материал для
революционного брожения, но уже справа. Вообще, непрерывное напряжение,
травля газет, ответственность за каждую похищенную революционерами винтовку,
недохват офицеров и бедность истрепали нервы, т. е. создали ту почву, на
которой вспыхивает революционное брожение, нередко даже наперекор убеждениям
"...
При этих условиях можно только удивляться, насколько все-таки
сохранилось наше офицерство и насколько твердо противостояло оно левым
противогосударственным течениям. Процент деятелей, ушедших в подполье или
изобличенных властью, был ничтожен.
Что касается отношения к трону, то, как явление общее, в офицерском
корпусе было стремление выделить особу государя от той придворной грязи,
которая его окружала, от политических ошибок и преступлений царского
правительства, которое явно и неуклонно вело к разрушению страну и к
поражению армию. Государю прощали, его старались оправдать. Как увидим ниже,
к 1917 году и это отношение в известной части офицерства поколебалось,
вызвав то явление, которое князь Волконский называл "революцией справа", но
уже на почве чисто политической.
Несколько в стороне от общих условий офицерской жизни стояли офицеры
гвардии. С давних пор существовала рознь между армейским и гвардейским
офицерством, вызванная целым рядом привилегий последних по службе -
привилегий, тормозивших сильно и без того нелегкое служебное движение
армейского офицерства{3}. Явная несправедливость такого положения,
обоснованного на исторической традиции, а не на личных достоинствах, была
больным местом армейской жизни и вызывала не раз и в военной печати
страстную полемику. Я лично неоднократно подымал этот вопрос в печати. Один
из военных писателей, полковник Залесский (ныне генерал) - тот даже лекцию о
применении в бою технических средств связи заканчивал катоновской формулой:
- Кроме того, полагаю, что необходимо упразднить привилегии гвардии.
Заметьте - только привилегии. Так как никто не посягал на существование
старых испытанных частей, многие из которых имели выдающуюся боевую историю.
Замкнутый в кастовых рамках и устаревших традициях корпус офицеров
гвардии комплектовался исключительно лицами дворянского сословия, а часть
гвардейской кавалерии - и плутократией. Эта замкнутость поставила войска
гвардии в очень тяжелое положение во время мировой войны, которая опустошила
ее ряды. Страшный некомплект в офицерском составе гвардейской пехоты вызвал
такое, например, уродливое явление: ряды ее временно пополняли
офицерами-добровольцами гвардейской кавалерии, но не допускали армейских
пехотных офицеров. Помню, когда в сентябре 1916 года, после жестоких боев на
фронте Особой и 8 армий, генерал Каледин настоял на укомплектовании
гвардейских полков несколькими выпусками юнкерских училищ, - офицеры эти,
неся наравне с гвардейцами тяжелую боевую службу, явились в полках
совершенно чужеродным элементом и не были допущены по-настоящему в полковую
среду.