"Джулз Денби. Булыжник под сердцем " - читать интересную книгу автора

свои шутки и присказки. "Семейный", как мы его называли. Нет, мы не хотели
отгораживаться или выставить окружающих идиотами; впрочем, они все равно
чувствовали, что чужие. Так вот, мы ржали надо всем - когда не злились.
Наверное, с нами было тяжело - особенно если подолгу. Но мы на это плевали -
у нас были мы.
Ладно, так вот... Я познакомилась с Джейми Джи в 1987-м на
благотворительном концерте в Виндзор-холле. Ясное дело, неразбериха там
царила страшная. Эти рьяные анархические буржуйчики в дырявых рубахах и
только что из универа, как водится, хотели как лучше. Впрочем, так оно
всегда бывает. И пригласили меня девочкой на побегушках (ну, знаете - беги
туда, беги сюда) и замутить сбор средств. Понятно, что не за деньги; стоит
потерять бдительность и сказать "да" - и тебя припахали. А потом делаешь и
их работу, и свою - сами они поднять зады и что-то решить не способны. В
конце концов всё сваливают на тебя, а потом обзывают фашистом и деспотом.
Правда, в моем случае - не очень громко: все-таки я номинально черная, да
еще и категорически не приемлю идиотов любого размера, формы,
национальности, вероисповедания, пола и сексуальной, блин, ориентации.
Вообще. Принципиально. Аминь, бля. Терпимости не хватает? Йо, в точку, ты
меня раскусил, пацан.
Где-то днем, посреди затянувшихся саундчеков и бардака, ко мне подвалил
один из самых грязных, немытых и тупых парней из всего этого сброда; он еще
называл себя Либерти (хотя я знаю, его зовут Найджел Боттомли, мы вместе в
Олтуэйте учились); и вот он встал, нервно заламывая костлявые руки.
- Э, послушай, Лили...
- Что тебе, Найджел?
- М-м, Либерти, Лили. Теперь меня зовут Либерти - "свобода". Мне
кажется, это имя, ну, типа удар по патриархальным деспотичным традициям,
из-за которых нам присваивают сексистские имена еще до того, как мы
становимся личностями... Мне кажется...
- Найджел, какого хрена тебе надо?
- Господи, ты иногда просто невыносима, знаешь. Я просто хотел
передать, что мы, ну, пригласили женщину-юмориста. Ну как бы только что. Она
типа, ну, местная, и... Спайк сказал, ты знаешь, что делать... То есть я не
хочу пропустить совещание комитета, так что, ну, разберись, посмотри, нельзя
ли нам ее как-нибудь вписать...
Я промолчала, что нам еще и так вписывать четыре группы, радикального
фокусника и Мэнингемский женский хор а капелла. Впрочем, Найджел -
затуманенным от дури взором - похоже, разглядел выражение моего лица и
поплелся прочь как побитый, что-то бормоча.
- Найдж, стой! - закричала я ему вслед, перекрикивая саундтрек
"Больного щенка". - Эта юмористка, ее как звать-то? Как она хотя бы
выглядит?
- А, да, понял. Ну, ее зовут Джейми Джи, и Спайк сказал, она большая и
страшная...
Да, блин, зашибись. Большая и страшная местная юмористка, о которой
никто слыхом не слыхивал, - небось, на завтрак жрет маленьких, усталых и
остроумных девочек на побегушках. Но потом я о ней забыла - назревал другой
кошмар. Комитет - по крайней мере его костяк из трех человек, которые
пережили утренний раскол и, как следствие, утрату общественного фургончика,
поскольку тот принадлежал лидеру бунтарей, - принял важнейшее решение. Под