"Валерий Демин. Заветными тропами славянских племен" - читать интересную книгу автора

воды, а сами, лежа навзничь на дне реки, дышат с помощью их.[4] И это могут
проделывать в течение многих часов, так что совершенно нельзя догадаться об
их присутствии. А если случится, что камыши бывают видимы снаружи, неопытные
люди считают их за растущие в воде, лица же, знакомые с этой уловкою и
распознающие камыш по его обрезу и занимаемому им положению, пронзают
камышами глотки лежащих или вырывают камыши и тем самым заставляют их
вынырнуть из воды, так как они уже не в состоянии дольше оставаться в воде.
Каждый вооружен двумя небольшими копьями, некоторые имеют также щиты,
прочные, но труднопереносимые. Они пользуются также деревянными луками и
небольшими стрелами, намоченными особым для стрел ядом, сильнодействующим,
если раненый не примет раньше противоядия или не воспользуется другими
вспомогательными средствами, известными опытным врачам, или тотчас не
обрежет кругом место ранения, чтобы яд не распространился по остальной части
тела.
Не имея над собой главы и враждуя друг с другом, они не признают
военного строя, не способны сражаться в правильной битве, показываться на
открытых и ровных местах. Если и случится, что они отважились идти на бой,
то они во время его с криком продвигаются вперед все вместе, и если
противники не выдержат их крика и дрогнут, то они сильно наступают; в
противном случае обращаются в бегство, не спеша помериться с силами
неприятелей в рукопашной схватке. Имея большую помощь в лесах, они
направляются в них, так как среди теснин они умеют отлично сражаться. Часто
они бросают добычу как бы под влиянием замешательства и бегут в леса, а
затем, когда наступающие бросаются на добычу, они без труда поднимаются и
наносят неприятелю вред. Все это они мастера делать разнообразными,
придумываемыми ими способами с целью заманить противника".
Константина Багрянородного, казалось бы, интересовали совершенно иные
вопросы: регулярные плавания славян по Днепру на лодках-однодеревках,
преодоление разными способами семи днепровских порогов, жертвоприношения
петухов у тысячелетнего дуба на острове Хортица (где впоследствии
обосновалась Запорожская Сечь), соперничество с печенегами. Но это не чисто
познавательный интерес. Вот уже более трех веков Византийская империя
подвергалась непрерывным атакам со стороны на первый взгляд разрозненных
славянских племен, которые в решающий момент превращались в грозную, не
ведающую поражений силу. Проникая повсюду, как струи дождевой воды,
обрушившиеся на пересохшую степь, славяне наводили страх и ужас на подданных
империи даже в пору ее наибольшего могущества и процветания. Послушаем еще
раз Прокопия из Кесарии - главного хрониста царствования Юстиниана (речь
идет о набеге славян на Балканы):
"До пятнадцати тысяч мужчин они [славяне] тотчас же убили и ценности
разграбили, детей же и женщин обратили в рабство. Вначале они не щадили ни
возраста, ни пола; оба эти отряда с того самого момента, как ворвались в
область римлян, убивали всех, не разбирая лет, так что вся земля Иллирии и
Фракии была покрыта не погребенными телами. Они убивали попадавшихся им
навстречу не мечами и не копьями или какими-нибудь обычными способами, но,
вбив крепко в землю колья и сделав их возможно острыми, они с великой силой
насаживали на них этих несчастных, делая так, что острие этого кола входило
между ягодицами, а затем под давлением (тела) проникало во внутренности
человека. Вот как они считали нужным обращаться с ними. Иногда эти варвары,
вбив глубоко в землю четыре толстых кола, привязывали к ним руки и ноги