"Валерий Демин. Заветными тропами славянских племен" - читать интересную книгу автора

согласно средневековым арабским источникам располагалась где-то между Окой и
верховьями Дона, и связующее слово "ван" в голландских фамилиях). Так вот,
не лишено вероятности, что имя Вандал изначально означало "ван" + "дал", то
есть "бог дал" (по аналогии с более поздним Богданом и образованным по той
же схеме Валдаем и Дажьбогом).
Вполне допустимо, что германцы, завоевав балтийскую Вандалию,
восприняли ее имя, подобно тому, как в дальнейшем это произошло с покоренной
негерманской Пруссией. Впрочем, "исконность", так сказать, в данном случае
не имеет никакого значения, ибо, чем дальше в прошлое, тем меньше различий и
больше социокультурного и языкового сходства у некогда единых
индоевропейских этносов. Лишним подтверждением тому может служить и тот
факт, что одно из кельтских племен на берегу Атлантического океана
(территория современной Франции) также носило название венетов. О них
подробно рассказывается в "Записках о галльской войне" Гая Юлия Цезаря. С
учетом чередования гласных в корневой основе "вен-ван" можно предположить,
что к ней восходит и название знаменитой французской "мятежной" провинции
Вандеи.
Еще в начале XVI века один из основоположников польской историографии
Мацей Меховский следующим образом писал о вандалах в популярном "Трактате о
двух Сарматиях":
"В тех местностях Великой Польши и Силезии лехиты, они же поляки,
размножились, волей божьей весьма возросли числом и наполнили Вандалию, то
есть Польшу у реки Вандала, ныне именуемой Вислой, а также Померанию,
Касубию и всю область по Германскому морю, где ныне Марка, Любек и Росток,
вплоть до Вестфалии. Они получили разные наименования, соответственно разным
местам жительства. Те, что жили у реки Свены (по-тевтонски Спре или Спрева),
названы были Сиевы. Другие близ них - от хижин и куч, которые они на своем
польском языке они зовут бруги, стали именоваться бургундами. Так и
спрочими: древляне и травяне получили имя по обилию дерева и травы (позднее
бургунды сели по Рейну, а Октавиан перевел их в Галлию". [Стоит ли после
этого удивляться, что Ванда до сих пор остается в Польше одним из самых
популярных женских имен? - В. Д.].
Также и далматинский историк XVII века Мавро Орбини, родоначальник
южнославянской исторической мысли, опираясь на утраченные летописи, в своем
фундаментальном труде "Славянское царство" (1601 г.), написанном
по-итальянски, указывал, что вандалы имели то же наречие, обычаи и веру, что
и русские. И именно вандалы, по Орбини, послали на княжение в Великий
Новгород Рюрика с братьями. Автор даже составил словарь русско-вандальских
параллелей, из коего наглядно видно поразительное языковое сходство,
переходящее в ряде случаев в полную тождественность лексем.
Данные южнославянского историка подтверждают и другие источники. Так,
посол "великого кесаря" ко двору Великого князя московского Василия III
Сигизмунд Герберштейн (1486-1566), бывший, кстати, по рождению словенцем
(территория, населенная словенцами, входила в те времена в состав Священной
Римской империи, а позже - Австро-Венгрии), прямо пишет в своих знаменитых
"Записках о Московии", что вандалы, к коим относились и варяги, "имели общие
с русскими язык, обычаи и веру", что Гостомысл, "муж благоразумный и
уважаемый новгородцами", посоветовал землякам пригласить на княжение
"вандала" Рюрика, вместе с братьями. Сообщение венского посла ценно еще и
тем, что оно подтверждает факты, приводимые в Иоакимовской летописи (в