"Нельсон Демилль. Дочь генерала ("Пол Бреннер" #01) [1.01.05] (замена дубля)" - читать интересную книгу автора

любовных записок. Никак не ожидал, что наткнемся на потайную комнату, какую
для мадам Бовари обставил маркиз де Сад... Знаешь, каждому из нас нужен свой
угол. В мире стало бы лучше жить, если бы у каждого была потайная комната,
чтобы предаваться любимым фантазиям.
- Все зависит от сценария, Пол.
- И то верно.
Мы вышли из дома через парадную дверь, сели в "мустанг" и помчались по
Виктори-драйв. Мы были уже недалеко от базы, когда нам навстречу попалась
колонна грузовиков.
Машину вела Синтия, а я рассеянно смотрел в боковое окно. Странно,
думал я, очень странно. Странные вещи творились за ярким рекламным щитом, и
это станет метафорой всего происшедшего: блестящее офицерство,
безукоризненная форма и выправка, строгий порядок и воинская честь, словом,
рыцари без страха и упрека, но если копнуть, найти нужную дверь, перед тобой
откроется бездна морального разложения и чудовищного разврата - такого же
грязного, как и постель Энн Кемпбелл.

Глава 7

Синтия вела машину, но внимание ее раздваивалось между дорогой и
записной книжкой Энн Кемпбелл.
- Дай-ка мне, - сказал я.
Она кинула книгу мне на колени. Я стал перелистывать толстую дорогую
настольную, но изрядно потрепанную тетрадь в твердом кожаном переплете,
исписанную аккуратным почерком. На каждой странице значились имена,
телефоны, адреса, многие из них зачеркнуты и заменены новыми: люди меняли
места службы и соединения, страны и континенты, жен и мужей, умирали. В двух
местах против вычеркнутых имен стояла пометка "пб" - "погиб в бою". Это была
типичная телефонно-адресная книга офицера-служаки, охватывающая долгие
времена и дальние расстояния, хотя не та дамская записная книжечка, которую
я искал, но кое-кто из этой тетради наверняка знает подноготную Энн
Кемпбелл. Будь в моем распоряжении два года, я опросил бы всех до единого.
Ясно, что я должен передать тетрадь в нашу штаб-квартиру в Фоллз-Черч, где
мой непосредственный начальник, полковник Карл Густав Хеллман, откроет ее,
распорядится наделать копий и разослать по всему миру. В результате вырастет
гора расшифрованных стенографических записей, протоколов, допросов, и она
будет выше долговязого немца-зануды. Может быть, ему взбредет в голову
прочитать ее, и тогда он надолго оставит меня в покое.
Несколько слов о моем начальнике. Карл Хеллман родился в немецкой
семье, проживавшей недалеко от американской военной базы близ Франкфурта.
Как многие голодные, обездоленные войной дети, он сделался любимцем полка и
в итоге вступил в нашу армию, чтобы помочь родителям сводить концы с
концами. В свое время в вооруженных силах США служило немало таких
возвращенных к жизни германских янки, многие стали офицерами, иные служат и
по сей день. Армии повезло, из них получились отличные офицеры. Но не
повезло людям, которые у них под началом. Впрочем, что жаловаться. Карл -
расторопный, преданный делу, исполнительный служака, корректный во всех
смыслах этого слова. Единственная ошибка, какую я за ним знаю, состоит в
том, что он полагает, будто я его люблю. Ошибаетесь, Карл, не люблю. Однако
уважаю и могу доверить вам свою жизнь. Собственно, уже доверил.