"Морис Делез. Конан и Гнев Сета ("Конан") " - читать интересную книгу автора

Могучее животное несло его вперед, не сбавляя, а временами даже
наращивая темп бега, как будто не знало, что такое усталость.
Наконец, где-то впереди засверкали огни, неожиданно яркие, предвещавшие
беду, и Конану показалось даже, что он видит дым далекого пожарища,
уходящего в высокое ночное небо. Ему вспомнилось, что в Лироне храм подожгли
последним и на вскинувшееся к небу огненное зарево поспешили люди. Правда,
затерявшейся в конце долины деревушке, где под охраной полусотни Черных
Драконов осталась Зенобия, помощи ждать было неоткуда. Но гораздо хуже было
другое: раз выпустили на волю огонь, значит, в живых там не осталось никого!
Конан сжал зубы, но бить коня не стал, побоявшись, что тот просто не
сможет бежать еще быстрее. Огни и так приближались, замелькали совсем рядом,
из простого светового пятна, горевшего в отдаленье, превратившись в пламя
пожарища, страшное, разноцветное - от ярко-желтого до красного, почти
бордового.
Конан решил сократить путь и погнал коня лесом. Мягкий мох заглушил
стук копыт. В просвете между деревьями киммериец увидел страшную картину и
через мгновение вихрем ворвался в круг света. Два последних гвардейца из
Черных Драконов с залитыми кровью лицами, до неузнаваемости искаженными
яростью, из последних сил защищали королеву от человека в странном, но
роскошном, расшитом драконами халате, необыкновенно ловко орудовавшего двумя
слегка изогнутыми кхитайскими мечами. В отличие от телохранителей Зенобии
кхитаец явно забавлялся, оттягивая конец схватки.
В двух десятках шагов от них, на площадке, усеянной изувеченными
трупами Черных Драконов и егерей Троцеро стояли двое: прекрасная белокурая
амазонка с роскошными формами, разгоряченная только что завершившейся
битвой, с ног до головы залитая кровью поверженных противников, и огромный,
как сначала показалось Конану, бык, почему-то стоявший на задних копытах.
Бык, однако, был без рогов, а непропорционально маленькая голова его,
сидевшая на вершине огромного, тянувшегося вдоль всей спины горба, который
плавно переходил в шею, оказалась выбритой наголо, как это принято у людей в
Туране или Гиркании. К тому же человекобык опирался огромной ручищей на
рукоять гигантского тяжелого боевого молота, стоявшего возле правой ноги. И
еще своим чутьем варвара Конан почувствовал незримое присутствие четвертого,
не желавшего показываться в круге света, и, судя по тому, что король видел в
Лироне, это должен был быть лучник.
Человекобык был угрюм, и глаза его светились злобой. На губах амазонки
играла презрительная улыбка: воительница явно наслаждалась кровавым
зрелищем.
Всю эту картину Конан охватил одним взглядом. В следующий миг он уже
ворвался в круг света. Первой увидела его стоявшая ближе всех амазонка, и
реакция ее оказалась мгновенной. Отработанным движением, даже не
потрудившись размахнуться, как следует, она вскинула руку и, тихо просвистев
в воздухе, ее хлыст метнулся к горлу короля. Киммериец, однако, не стал
дожидаться его обжигающего прикосновения, и, пригнувшись, закатил полуголой
красавице звонкую оплеуху, от которой та не устояла на ногах и повалилась в
пыль.
Молотобоец заметил нового противника мгновением позже, но, когда Конан
выпрямился в седле, тяжелый молот уже устремился в полет. Однако и меч,
словно, возникнув из воздуха, столь же быстро оказался в руке киммерийца.
Обладателю молота нужно бы направить удар в голову коня, а он нацелил его в