"Ги Де Кар. Девушки для утехи" - читать интересную книгу автора

нацарапанная на клочке бумаги. Вначале Аньес удивляли столь наивные
проявления веры, которые, как ей казалось, граничили с непочтительностью, но
Элизабет объяснила ей:
- Наш добрейший святой Жозеф к этому привык! Разве не он уже больше
века заботится о стариках в наших монастырях? А знаешь, сколько их по всему
свету? Если нам что-нибудь нужно, мы пытаемся изобразить это на кусочке
картона и привязываем к его шее, например, в те времена, когда
продовольствие нам доставляли на лошадях, на шее святого Жозефа в течение
шести дней висела картонная лошадка. Это означало: "Дорогой покровитель, нам
очень нужна лошадь! Наша совсем захромала; мы не можем больше ее запрягать и
не знаем, как ежедневно доставлять продукты для пятисот наших стариков и
старух!" На седьмой день после этой просьбы, обращенной к нашему добрейшему
святому, один зеленщик из окрестностей Парижа, неизвестно откуда
прослышавший о нашей беде, привел нам молодую и крепкую лошадь.
Аньес слушала с восхищением и некоторым недоверием.
- Три года назад, - продолжала Элизабет, - на шее у нашего покровителя
висел картонный грузовичок, потому что требования прогресса обязывали нас
заменить лошадь более современным средством передвижения. Через несколько
дней одна великодушная благодетельница подарила нам небольшой грузовик,
который всегда водил Арсен, самый бодрый из наших стариков, шофер по
профессии... Но бывает и так, что святой Жозеф не спешит выполнить наши
просьбы! Случилось даже такое: настоятельница нашего приюта, Преподобная
мать Мари-Мадлен, когда покровитель не пожелал заступиться за нас там,
наверху, без колебаний велела в наказание повернуть статую лицом к стене...
Она добилась своего: наказание принесло ожидаемые результаты. Человек,
нуждающийся в финансовой поддержке, получил ее в тот же день! Преподобная
мать-настоятельница во всеуслышание заявила: "Несомненно, наш великодушный
святой Жозеф не любит показывать спину посетителям. Теперь он сразу же
выполняет все наши просьбы".
Сейчас же взгляд Аньес рассеянно блуждал по строгому помещению: по
стенам, выкрашенным эмалевой краской, по светлой деревянной мебели, покрытой
лаком. Сюда она приходила очень часто с того дня, когда в письме ей сообщили
о том, что ее сестра Элизабет после окончания испытательного срока приняла
пожизненное монашество в главном монастыре Сен-Жозеф, который находился в
городке Иль-и-Вилен, и была направлена в Париж на авеню дю Мэн.
В это утро лицо Аньес, выражавшее последние несколько месяцев глубоко
скрытую тревогу, выглядело печальным. И, когда в приемную вошла радостная и
немного возбужденная Элизабет, контраст был поразительным.
С того дня, как Элизабет стала монашенкой, она навсегда распрощалась с
робостью, которая раньше была ее неизменной спутницей.
Каждый раз, когда они встречались, Аньес говорила мало и всегда
находила большое удовольствие, слушая чистый голос Элизабет, рассказывавшей
о бесчисленных маленьких происшествиях, сменяющих друг друга в повседневной
жизни приюта. Элизабет вкладывала в свои рассказы столько энтузиазма, что
малейшие подробности становились захватывающими.
Несмотря на довольно ощутимую разницу в поведении и. характерах, Аньес
и Элизабет внешне очень походили друг на друга... Фигуры их были одинаково
стройны. К тому же Аньес была очень красивой и безупречно элегантной молодой
женщиной. Что же касается Элизабет, то, став сестрой милосердия в приюте для
обездоленных, она начала стыдиться своей длинной тонкой талии и своей