"Вячеслав Дегтев. Сборник рассказов " - читать интересную книгу автора

прижавшись спинами друг к другу, - подполковник поднимет телефонную трубку и
передаст свои координаты. Вскоре послышится шипение приближающегося снаряда.
И в ущелье прозвучит неожиданный, трескучий разрыв. Каски обсыплет мелким
щебнем и снежной пылью. Еще шипение - опять разрыв! Потом целая серия
взрывов. По перевалу. По ущелью. По скалам и буковой роще. То начала
молотить наша артиллерия. Подполковник с "неуставным" именем вызвал огонь
батарей на себя. Молодец, батяня! Молоток, комбат!
"Зверей" рвало в клочья, забрасывая пахучими кишками и парящим ливером
кусты, но доставалось и своим. Однако внизу потери были в десятки раз
больше - размен выгодный. И вот ребята нестройно, один за одним, запели,
завыли старинную, предсмертную песню:
- На верх, вы, товарищи! Все по местам.
Последний парад наступает...
И Егорка с радостью подхватит, даже выкрикнет в каком-то гибельном,
восторженном одушевлении:
- Врагу не сдается наш гордый "Варяг",
Пощады никто не желает...
А рота уходит, неумолимо уходит на небо. В новеньких бушлатах. Строем.
Один за одним... Вот и комбат уже погиб, которого пытался закрыть собой один
солдатик-пулеметчик, оба и погибли, в обнимку. Еще двоих достали свои же
осколки. Но пощады, - слышите, общечеловеки? - пощады солдат наш не желает.
Как всегда. Кто сможет упрекнуть его за это? Может, сейчас это единственное
право русского солдата - умереть несогнувшимся.
..."Звери" так и не смогут пройти через тот перевал, хоть соотношение
сил было двадцать семь к одному, - они отступят и уйдут в первое весеннее
утро другим путем, оставив на перевале семьсот окоченевших трупов. Наутро,
первого марта, под горою будет дымиться порубленная, искореженная буковая
роща, и из всей шестой роты в живых останутся лишь только трое перемазанных
кровью и грязью, израненных, полузамерзших солдат, - совсем как в другой
старинной, фронтовой песне...
Сила одолевается мужеством, а судьба - дерзостью. Рядовой Стрижов
выживет, его, вдовьего сына, Боженька сохранит. Никогда уж больше не назовут
его ни "Щеглом", ни салагой, - какой он теперь салага и щегол? - и он еще
понянчит своих деток. Которых нарожает ему любимая Виктория.
Пусть же вырастут они, как и батька Егорий, - победителями.


x x x


"Сейчас мы совершим церковную молитву к Богу о наших доблестных
воинах-мучениках и героях. Пусть наши слезы, наши молитвы и наша любовь
согреют их остывшие лица. Знайте, воины наши, что вы сейчас не в окружении
врагов, вас окружают ваши любящие соотечественники. Родные и близкие. Вы
сейчас в объятиях родной Руси, в объятиях наших православных святынь.
Святая наша Церковь вместе с Родиной-Матерью склоняется сейчас пред
вами с благодарностью за ваш богатырский подвиг, за верность, за вашу любовь
ко всем нам.
О, Боже наш! Ты скорбящих мир и труждающихся отрада, дыхание живых и
мертвых, воскресение и жизнь, пошли воинам нашим, убиенным на поле брани,