"Ион Деген. Наследники Асклепия (О врачах и врачевании)" - читать интересную книгу автораПавловскому нервизму.
Должен заметить, что со студенческой скамьи я с пиететом относился к имени академика И.П. Павлова и к его учению о высшей нервной деятельности. Но ЦК славной коммунистической партии избрал учение Павлова дополнительным оружием в своей борьбе с различными враждебными идеологическими лжеучениями. Почему-то еще одно дополнительное оружие - теории Лысенко и его клевретов, свирепствовавшие в то время, вызывало у меня, мягко выражаясь, брезгливое чувство. Кроме того, боролись еще с безродным космополитизмом. Следовало быть абсолютным идиотом, чтобы под этим термином не разглядеть примитивный антисемитизм. Но, вероятно, Центральному Комитету моей родной партии это для чего-то необходимо было на тернистом пути к светлому будущему. К тому же, космополитизм - не наука. Другое дело - учение Павлова. Мне было просто стыдно, что вбиваемый в нас нервизм стал вызывать у меня такую же реакцию, как "учение" Лысенко и борьба с генетикой. Последняя точка в этой эпопее была поставлена во время лекции академика Быкова, которую он читал в большом зале Киевского дома офицеров. Лекция была обязательна для врачей. Я пошел на нее без принуждения. Быков был учеником Павлова. На втором курсе института мы учили физиологию по учебнику академика Быкова. Может быть, он действительно когда-то был ученым. Но пересыпанная политическими декларациями ахинея, излагаемая академиком, была на уровне ответа на экзамене студента-двоечника, которого сейчас погонят с барабанным боем. Когда академик умолк, из своего предпоследнего ряда хорошо поставленным командирским голосом, услышанным не только соседями, я спросил: - Кто же ты, Иисусе, если у тебя такие апостолы? на мою выходку. К счастью, она прошла для меня без последствий. А ведь на дворе было лето 1952 года. Но в досье, аккуратно собираемом на меня в КГБ, она была зафиксирована. И вот именно в это лето, в день, когда я был на амбулаторном приеме в поликлинике института, ко мне обратилась молодая женщина с жалобами на то, что у нее сперва нарушилась чувствительность, а затем и движения в пальцах левой кисти. Я тщательно обследовал больную и почувствовал себя не просто неучем, а клиническим идиотом. Диагноз на основании увиденного - поражение всех трех нервов - лучевого, срединного и локтевого. Но поражены они только на уровне лучезапястного сустава. Следовательно, в этом месте должно быть какое-нибудь повреждение. А рука была целенькой, без повреждений. И не только в этом месте. Не доверяя себе, я снова обследовал больную с головы до ног. Ни-че-го! Не может быть у больной такого паралича! Но ведь он есть! Послал больную на рентгенографию шейного отдела позвоночника. Честно говоря, не для того, чтобы обнаружить какую-либо патологию (судя по клинической картине, ее не должно было быть), а для того, чтобы я смог спокойно подумать в отсутствии больной. Рентгенограммы, как я и предполагал, не дали никаких дополнительных сведений, а времени, даже будь его в десять раз больше, оказалось недостаточно для появления каких-нибудь продуктивных мыслей. Я проклинал себя за беспомощность и невежество. Сам по себе паралич кисти у молодой женщины - трагедия. Но трагедия умножалась многократно, так как молодая женщина была скрипачкой. И не просто рядовой скрипачкой. Даже не просто солисткой. Через три дня она должна была |
|
|