"Ион Деген. Четыре года" - читать интересную книгу автора

не грозило стихийным бедствием. Зато на берегу, а точнее - в городе! Все
собачьи будки были сданы курортникам на ночлег. И такса четкая - рубль за
койку - держалась неукоснительно, без скидки на собачьи условия.
Конечно, в Гагре были санатории, да еще какие! Был правительственный
санаторий, и Министерства внутренних дел, и архитекторов, и творческих
работников или театрального общества, и, возможно, санаторий Комитета
государственной безопасности. Но ведь в санатории ограниченное количество
мест. Скажем, можно поместить в санатории всех начальников управлений и
отделов упомянутого комитета. Ну, а как обеспечить места отдыха всем
стукачам? Даже утыкав санаториями все черноморское побережье от Турции до
Румынии, трудно было бы удовлетворить растущие потребности растущего числа
стукачей. Разве что взять в аренду еще несколько сот километров побережья
Румынии и Болгарии. Поэтому ничего удивительного не было в том, что рубль за
койку было фактом таким же непререкаемым, как движение планет по своим
орбитам.
Труднее было накормить эту ораву. К столовым, чайным, забегаловкам
выстраивались многочасовые очереди, чтобы наспех проглотить сомнительного
качества пищу. Существовал, правда, роскошный ресторан "Гагрипш", в который
можно было попасть, отстояв в очереди не более часа. И пища там была
съедобной. Но относительно недлинная очередь объяснялась высокими ценами и
тем, что до ресторана из города надо было добираться автобусом, вмещавшим
пассажиров примерно в пять раз больше, чем могли себе представить
конструкторы этого вида передвижения.
У хозяйки нашего подпольного пансионата были некоторые сомнения по
поводу съедобности пищи в "Гагрипше", хотя ей ни разу не случалось пробовать
блюда в этом ресторане. Она исходила из предпосылки, что в "Гагрипше" не все
на должном уровне, если шеф-повар зарабатывает три тысячи рублей в один
день. По ее прикидочным подсчетам он должен зарабатывать не более одной
тысячи в один день. Что касается моей зарплаты, заработной платы врача со
стажем между десятью и двадцатью пятью годами, равной ста десяти рублям в
один месяц, хозяйка вообще отказывалась обсуждать, как она выражалась,
абсурд. Хозяйка знала, что я дополнительно дежурю по ночам и беру любые
подработки, что жена работает на полную ставку, что это поднимает нас в
разряд вполне благополучных советских граждан, имеющих возможность в течение
месяца вместе с сыном отдохнуть, скажем, в ее пансионате. При этом хозяйка
не оценивала других аспектов моей профессии, не имевших денежного выражения.
Например, возможности попа
сть в ее пансионат, который мог стать
учебно-показательным заведением для изучающих гостиничное дело.
Небольшой двухэтажный дом на тихой улице недалеко от пляжа был
переполнен курортниками. Мы с сыном помещались в маленькой уютной комнате,
всегда чистой, всегда со свежими простынями. Три раза в день хозяйка кормила
нас вкусной пищей.. За большим столом во дворе под навесом размещалось
человек двадцать, включая детей. В основном это были "ветераны" пансионата,
симпатичные интеллигентные люди, приезжавшие из Москвы и Ленинграда не
первый год. Стоимость пребывания у хозяйки была примерно такой же, как в
санаториях Министерства внутренних дел или творческих работников.
С утра до вечера хозяйка работала вместе со своей сестрой и
племянницей, чтобы содержать пансионат в образцовом порядке. Но, по ее
словам, работа была пустяком в сравнении с усилиями, предпринимаемыми для