"Даниэль Дефо. Счастливая куртизанка, или история жизни и всевозможных превратностей судьбы мадемуазель Де Бело, впоследствии именуемой графиней де Винцельсгейм германской, она же особа, известная во времена Карла II под именем леди Рокс" - читать интересную книгу автора

взор к Эми, продолжая меж тем адресоваться ко мне:
- Все это, сударыня, - сказал он, - я решился высказать вам в
присутствии вашей служанки, дабы вы обе знали, что у меня нет никаких дурных
помыслов и что я единственно из добрых чувств решился сделать все, что в
моих силах. А как я был свидетелем необычайной честности и верности миссис
Эми к вам во всех ваших невзгодах, я чувствую, что могу доверить ей мои
намерения касательно вас, тем более, что в них нет ничего дурного; ибо я
чувствую большое уважение и к вашей служанке тоже; за ее к вам любовь.
Эми сделала ему реверанс. Бедняжка от радостного смущения не могла и
слова вымолвить и только менялась в лице - то зардеется, как маков цвет, то
побледнеет, как полотно.
Он же, окончив свою речь, уселся на стул и предложил мне сесть также;
затем, осушив свой бокал, заставил меня выпить два подряд. "Я вижу, - сказал
он, - что вино вам сейчас весьма кстати". Так оно и было на самом деле.
После того, как он выпил вместе со мной, он обратился к Эми: "Коли госпожа
ваша не возражает, Эми, вы тоже должны осушить бокал". И заставил ее также
выпить два бокала подряд. "А теперь, - сказал он ей, - ступайте готовить
обед. Вы же, сударыня, (это ко мне) поднимитесь в свою комнату, приоденьтесь
и возвращайтесь сюда, да смотрите же, с веселым лицом и улыбкою!" И еще раз
прибавил: "Я сделаю все, чтобы вам было хорошо". С этими словами он вышел,
сказав, что хочет прогуляться по саду.
Когда мы остались одни, мою Эми было не узнать - такая она сделалась
веселая.
- Сударыня моя милая, - сказала она. - Как вы полагаете, какие виды
имеет на вас сей джентльмен?
- Я тебя не понимаю, Эми, - ответила я. - О чем ты говоришь? Он всего
лишь хочет нам помочь. Ни о каких других видах я знать не знаю, ибо что ему
с меня взять?
- Вот увидите, сударыня, - со временем он потребует вознаграждения!
- Нет, нет, Эми, я уверена, что ты ошибаешься, - сказала я. - Ведь ты
слышала, что он сказал?
- Мало ли чего я слышала, - не унималась Эми. - А вот посмотрим, как он
станет себя держать после обеда.
- Я вижу, Эми, что ты очень дурно о нем думаешь, - сказала я. - Но я не
разделяю твоего мнения и ничего такого в нем не заметила.
- Заметить-то и я покуда ничего не заметила, - сказала Эми.- Но только
с какой стати проникся этот джентльмен столь внезапною к вам жалостью?
- Ну, нет, милая, - сказала я. - Этак никуда не годится: заподозрить
человека в худом умысле только оттого, что он проявил милосердие, и считать
его порочным оттого лишь, что он добр!
- Эх, сударыня, - возражала Эми. - Мало ли случаев, когда порок
скрывается под личиной милосердия? Да и благодетель наш не мальчик и верно
знает, что как нужда прижмет, так пойдешь на что угодно; против нее не
устоит никакая добродетель. А ваши обстоятельства ему известны не хуже, чем
мне.
- Что же из того, что известны?
- А то, что вы молоды и красивы, между тем как у него приманка, на
которую вы непременно клюнете, сударыня.
- Коли так, Эми, - сказала я, - ему придется убедиться, что он ошибся.
- Ах, сударыня, - воскликнула Эми. - Неужто вы ему откажете?