"Маркиз Де Сад. Жюльетта [love]" - читать интересную книгу автора

которые заложены в нас с молоком матери, или этических принципов, которые
мы сами создаем своим собственным поведением. Возможно и то и другое, если
в качестве материала мы используем чувственность и из него лепим свою
совесть, которая будет нам надоедать, будет кусать, жалить, тревожить нас
по любому поводу, и вполне возможно, что мы окажемся во власти совести
настолько деспотичной, что руки наши будут скованы, и нам не удастся
получить полного удовлетворения ни от одного поступка, тем более порочного
в глазах окружающих или преступного. Именно здесь появляется, как
противоядие от первого, второй тип совести, совести, которая в человеке,
далеком от суеверия и дешевых вульгарных фраз, во весь голос заявляет о
себе тогда, когда по ошибке или из-за разочарования человек пытается идти
к счастью окольным путем .и не видит ту широкую дорогу, ведущую прямо к
цели. Следовательно, исходя из принципов, придуманных нами для
собственного пользования, у нас Может быть одинаковый повод разочароваться
в том, что мы сделали слишком много зла, и в том, что сделали его слишком
мало или вообще не делали его. Но давай рассмотрим понятие вины в его
самом элементарном и самом распространенном смысле. В этом случае чувство
вины, то есть то, что приводит в действие внутренний механизм, только что
названный нами совестью, так вот, в этом случае чувство вины будет
совершенно бесполезной вещью, слабостью, которую мы должны побороть во что
бы то ни стало. Ибо чувство вины не что иное, как квинтэссенция, эманация
предрассудка, вызванного страхом наказания за запретный поступок, тем
более, если причина такого запрета неясна или неубедительна. Уберите
угрозу наказания, измените понятия, отмените уголовный кодекс или
переселите преступника из одной страны в другую, и дурное деяние, конечно,
останется дурным, но тот, кто его совершает, больше не будет испытывать
чувства вины за него. Следовательно, чувство вины это всего лишь
неприятная ассоциация, она вырастает из обычаев и условностей, которые мы
принимаем за абсолют, но она никогда, никоим образом не связана с
характером поступка, который мы совершаем.
Если бы это было не так, разве смог бы человек подавить в себе
угрызения совести и преодолеть чувство вины? Можно сказать с уверенностью,
что даже когда речь идет о поступках, имеющих, самые серьезные
последствия, с угрызениями можно справиться окончательно, если у человека
достанет ума, и он всерьез вознамерится покончить с. предрассудками. По
мере того, как эти предрассудки с возрастом искореняются, а привыкание
постепенно притупляет чувствительность и успокаивает совесть, чувство
вины, прежде бывшее результатом неокрепшего сознания, уменьшается и, в
конце концов, исчезает. Так прогрессирует человек, пока не дойдет до самых
потрясающих крайностей, пока не поймет, что можно наслаждаться ими сколько
душе угодно. Правда, здесь можно возразить, что чувство вины в какой-то
мере зависит от тяжести содеянного. Это так, поскольку предубеждение
против серьезного преступления сильнее, чем против легкого, соответственно
предусмотренное законом наказание в первом случае тяжелее, чем во втором;
однако стоит найти в себе силы, безболезненно избавиться от всех
предрассудков, набраться мудрости и понять, что в сущности все
преступления одинаковы, и ты научишься управлять своим чувством вины в
зависимости от конкретных обстоятельств. Остается добавить, что,
научившись справляться с чувством вины по поводу незначительных
проступков, ты скоро научишься подавлять в себе неловкость при совершении