"Джаред Даймонд. Ружья, микробы и сталь " - читать интересную книгу автора

переформулировать следующим образом. Почему богатство и могущество оказались
распределены так, как они распределены сегодня, а не как-то иначе? В
частности, почему не коренные американцы, африканцы и аборигены Австралии
истребляли и покоряли европейцев и азиатов, а наоборот?
Мы легко можем отодвинуть предмет вопроса на один шаг назад. К 1500 г.
н. э., когда колониальная экспансия европейцев по всему миру только
начиналась, народы на других континентах уже многим отличались от них в
аспекте технологий и политической организации. На большей части территории
Европы, Азии и Северной Африки существовали государства или империи, имевшие
развитую металлургию, а некоторые из них уже находились на пороге
промышленной революции. Два коренных американских народа, ацтеки и инки,
правили империями, жители которых обходились каменными орудиями. Части
субсахарской Африки были поделены между мелкими государствами или вождями,
подданные которых пользовались железными орудиями. Остальные народы -
включая население Австралии и Новой Гвинеи, многих островов Тихого океана,
большей части обеих Америк и небольших областей субсахарской Африки - в
основном существовали как земледельческие племена или как бродячие общины
охотников-собирателей и знали только каменные орудия.
Разумеется, именно эти технологические и политические различия в 1500
г. были непосредственной причиной неравенства в современном мире. Империи,
вооруженные стальным оружием, были способны покорить или уничтожить племена
с оружием из камня и дерева. Но каким образом мир пришел к тому положению,
которое установилось к 1500 г.?
Опять же мы можем легко отодвинуть предмет вопроса еще на один шаг
назад, опираясь на письменные источники и археологические открытия. До конца
последнего оледенения, примерно за 11 тысяч лет до н. э., все народы на
земле по-прежнему вели образ жизни охотников-собирателей. Разная скорость
развития на разных континентах в промежутке между 11 000 г. до н. э. и 1500
г. н. э. - вот что привело к специфической конфигурации технологического и
политического неравенства, оформившейся к концу этого исторического отрезка.
Пока аборигены Австралии и многие коренные американцы оставались
охотниками-собирателями, на большей части Евразии, во многих регионах обеих
Америк и субсахарской Африки постепенно развивались аграрное хозяйство,
скотоводство, металлургия и сложная политическая организация. Также в
нескольких районах Евразии и в одном районе Америки самостоятельно возникла
письменность. Однако в Евразии все эти нововведения появились раньше, чем
где-либо еще. Так, массовое производство бронзовых орудий, только начавшее
развиваться в южноамериканских Андах за несколько столетий до 1500 г., было
освоено в некоторых областях Евразии за четыре с лишним тысячи лет до этого.
Каменные технологии тасманийцев, впервые увиденные европейскими
путешественниками в 1642 г., были примитивнее, чем те, которые существовали
по всей Европе в верхнем палеолите, то есть на несколько десятков тысяч лет
раньше.
Следовательно, мы можем окончательно переформулировать вопрос о
неравенстве в современном мире так: "Почему человеческое развитие
происходило с разной скоростью на разных континентах?" Именно
неравномерность темпов развития составляет наиболее широкий контекст истории
и в таковом качестве является темой моей книги.
Хотя данная книга в конечном счете оказывается посвящена истории и
доисторическому периоду, ее тема представляет не только академический